— Сразу нас не покрошили, значит, будут, как сладкое, есть с наслаждением.
— Возможно, — скупо отозвался Юрий.
Медведев поинтересовался, не оборачиваясь:
— У тебя есть ещё варианты?
— Есть, — коротко ответил тот, но продолжать не стал.
А Михаил не стал настаивать.
Свободное пространство появилось внезапно. Свободное… Поляна оказалась переполненной стервами. Охотники и воины, и даже Сирины — они замерли чёткими рядами, словно терракотовое войско, открывая людям проход к центру образованного круга. Охотники сидели на корточках, опираясь спиной на полураспахнутые крылья. Воины тоже присели, сложив руки на коленях, но в их посадке осталось напряжение сжатой пружины. Сирины, всего с десяток девочек-женщин со странно пластичной анатомией, сидели на серых и пятнистых грифоголовых существах. Обнажённые, но такие гадкие, что взгляд не задерживался. И всё в тишине и строгой геометрии — Сирины, вокруг них охраной воины-магуры, затем кольцо охотников-скопов.
— Скимены, — выдохнул Зубров, из-за плеча друга разглядывая крылатых «коней». — Вот уж не думал, когда увидеть! Помесь птицы и зверя. Помощник, воин и советчик. Откуда они здесь?
Два золотистых грифоголовых существа с короткими шеями о четырёх шерстистых лапах под огромными крыльями стояли, замерев, словно послушные кони. На спине одного восседала женщина, едва прикрытая одеждой из белых шкур. Женщина настолько прекрасная, что казалось, её высекли из мрамора в те времена, когда знали, что такое женская красота! Михаил почувствовал, что губы пересохли, а сознание заполнилось бесстыдными картинами близости. Амазонка смотрела только на него. И плескалось во взгляде предложение, зов, жажда его рук и его тела, завораживали нежность приоткрытых губ и влага глаз.
— Гамаюн и Горгония, — сплюнул Юрий. — Вот, судьба подкузьмила!
Медведев услышал, но не понял, о ком говорил друг. Сознание затмевало жаром странной мозаики, в которой мешались сцены близости с картинами великих подвигов во имя прекраснейшей из женщин. Хотелось носить её на руках, ощущая тепло бархатной кожи, хотелось падать с ней в постель и согревать своим телом, хотелось подавать ей на мраморном подносе гранат и смотреть, как она ест, и сладкие ручейки стекают с губ, ползут по шее и повисают на сосках большими каплями, а женщина улыбается, улыбается призывно, вот сейчас…
— Мих, — тихо позвал Юрий, ткнувшись плечом в плечо.
— Да? — Михаил поморщился — так невовремя его потревожили.
— Красивая? — поинтересовался Юрий.
— Очень…
— Влюбился?
— Ага…
— Понятно, — протянул Юрий задумчиво. — А скажи-ка, какого цвета у неё глаза?
— Ослепительные…
— Какого цвета!
ebooksa