Ангелы: Анабазис

22
18
20
22
24
26
28
30

— А захотим ли?

— Ну… — Зубров усмехнулся, — пока этот процесс довольно-таки легко прервать, как видишь. Достаточно ляпнуть что-нибудь о мёдотелой. Как минимум Гамаюнов это взбесит, они эмоционально неустойчивы…

— Что-то мне это напоминает… — протянул Михаил.

— Довольно! — Глашатая гордо выпрямилась и тут же чарующе улыбнулась. Михаил почувствовал, как начинает терять контроль над сознанием и снова рванул губу. Теперь чувство реальности вернулось быстрее, — Ныне ты пройдёшь долгую дорогу для того, чтобы лицезреть истинное величие и красоту, восхититься и познать блаженство смерти!

— Замечательно, — буркнул Медведев, — Говорили мне, дураку, что красота — страшная сила.

— А ещё — «спасёт мир», — хмыкнул Юрий.

— Такая спасёт… блин… Догонит и ещё раз спасёт! В особо извращённой форме…

Друг за спиной крякнул.

Медведев повысил голос, прерывая Гамаюн, твердящую о том, что ждёт его в гнезде:

— Когда вы пропустите людей из домена?

— Отпустим? Людей из домена? — Гамаюн удивилась. Тонкие брови взлетели, на миг сгофрировав ткань иллюзии.

— Вы обещали отпустить, если я выйду… — Медведев набычился, стиснув зубы. Происходящее давило чудовищной догадкой. Огляделся. Стервы, снова застывшие каменными изваяниями, никак не реагировали на диалог. Однако не было сомнений, что по первому жесту предводительницы пленников они порвут.

— Обещали, что простим и не уничтожим домен и границу меж Пределами, — вкрадчиво напомнила предводительница стерв. — Никто не обещал щадить и отпускать.

— Сукина дочь, — глухо выдохнул за спиной Зубров.

— Стерва… — заскрежетал зубами Михаил, но ругательство пропало пропадом. — Я откажусь идти к Королеве!

— Повезу без согласия, — равнодушно повела плечом стерва.

— Буду сопротивляться!

— Стража убью, — меланхолично накрутила локон на пальчик Гамаюн.

— Покончу с собой! — рявкнул Михаил.

Гамаюн открыла рот и тут же задумалась.