– Вы могли бы ещё увеличить царство тени, которое несомненно представляют собой ваши покои, пока вечер не перехватит у луны скипетр света.
Господин Шроер погладил свою бороду.
– И представьте себе, вы могли бы насладиться кружкой свежего пива под защитой этого крова. С видом на ваши владения.
Это представление явно понравилось клиенту. Он подался вперёд и пощупал ткань между пальцами. Наклонив при этом голову, он предоставил нашим взорам свой якобы разверстый череп. Мы зачарованно смотрели на него, и этот вид показался мне ещё более сверхъестественным, когда я увидела вену, которая пульсировала за его виском. Казалось, мозг бьётся в лихорадочном размышлении. Мой отец собрался с силами и добавил:
– К тому же у вас есть выбор. Между моделями «Копенгаген» и «Мумбай».
Упс.
– И сколько стоит всё удовольствие? – прогнусавил Шроер, сразу выпав из роли, что принесло Папену огромное облегчение.
– При вашем размере балкона двести евро, – сказал он.
– Двести талеров, – строго поправил его Шроер.
– Талеров. Конечно, талеров, – старательно исправился мой отец. – Двести талеров, причём ни одного дополнительного кройцера за поставку и обслуживание, – быстро добавил он.
– «Копенгаген», – мрачно сказал Шроер. – Мне думается, он станет моим кнехтом, ответственным за тень.
– Очень хорошо, – сказал мой отец, доставая из сумки бланк договора, а из кармана куртки шариковую ручку. Он сел и сказал: – Тогда мне потребуется ваша фамилия для наряд-заказа.
– Ромуальд Воитель.
Папен осторожно засмеялся:
– Нет, ваша настоящая фамилия. Та, под которой вы зарегистрированы.
– Ро-му-альд Во-и-тель.
– А у двери написано Р. Шроер, – попытался возразить мой отец миролюбиво и немного иронично.
– Он мёртв.
Тут мы оба запаниковали. Отполированный топор.
– Как вы сказали? – спросил мой отец.