– Пора идти спать, – голос Лионнет был спокоен и холоден.
Дороти тут же встала с дивана, выключила телевизор, не досмотрев передачу, и направилась в спальню. Весь путь она словно наблюдала за собой со стороны, принимая происходящее как факт и не думая перечить. Вот она в полной тишине дома поднялась по ступеням, вот прошла по коридору и свернула в спальню, где сразу, миновав помещение, оказалась в ванной. Полурасслабленные руки взяли зубную щетку и с трудом выдавили на нее немного пасты. Лишенная собственной воли, Дороти Розен стояла перед зеркалом, водя из стороны в сторону щеткой по зубам. Пелена, окутавшая сознание, крепко держала ее в своих объятьях, и рядом не было никого, кто мог ей помочь или хотя бы понять, что же происходит на самом деле. Прежде она слышала только Лионнет, Итана и Эстель, но теперь к ним прибавились и другие голоса. Они исходили не извне, а подобно мотылькам, слетевшимся на яркий свет лампы, кружили внутри ее головы. Обрывки мыслей и чувств в виде незаконченных фраз наслаивались друг на друга, становясь то тише, то громче. Голоса были не просто похожи, а принадлежали одному и тому же человеку – Дороти Розен. Рассыпающееся на куски сознание билось в агонии, но все еще старалось удержать свою целостность. Ей представилась комната с десятками телевизоров, на каждом из которых зацикленно показывали короткую запись с ней – крупицы души и разума, сохраненные столь необычным способом. Спустя долгие годы в Альтере эта комната стала реальной, и Дэвид, пытаясь найти свою мать, угодил прямиком в нее. Ничто не исчезает просто так и ничто не берется из ниоткуда.
После изрядно затянувшегося процесса умывания она сплюнула пасту, на секунду подставила щетку под струю воду, не пытаясь как следует ополоснуть ее, и кинула в раковину.
Едва Дороти уложила голову на подушку, как сон тут же утянул ее в свое царство, не дав опомниться и секунды. Поначалу не происходило ничего – она просто погрузилась в черную пучину, где не было места ни мыслям, ни чувствам, ни даже памяти и собственному «Я». Исчезло абсолютно все. Трудно сказать, как долго это продолжалось, и трудно определить границу, когда тьма сменилась образами, поскольку все казалось до невозможности естественным и гармоничным.
В своем сне Дороти очутилась на вокзале, полном людей. Построенный в прошлом веке, он не был готов обслуживать так много пассажиров, и потому из-за плохой циркуляции воздуха в здании стояла немыслимая духота. Правая рука Дороти крепко сжимала чемодан, который по ощущениям был доверху набит вещами, а левая держала билет на поезд. Она абсолютно точно была уверена в том, куда едет, но если бы кто-нибудь спросил, куда именно, то ответить она бы не смогла. Почти под самым потолком висел большой куб, на каждой стороне которого располагались часы, призванные помочь пассажирам не опоздать на свой поезд. Дороти взглянула на часы и еще раз убедилась, что у нее вполне достаточно времени. Можно было спокойно найти нужную платформу и занять место в поезде согласно купленному билету.
Единственной помехой оставались люди, чья численность неумолимо росла, и приходилось протискиваться между ними, прикладывая немало усилий. Несколько раз кто-то наступил Дороти на ногу и даже сильно толкнул ее. В груди разрасталась злость, которую Дороти приходилось сдерживать с большим трудом.
– Доберусь до поезда, и все закончится, – успокаивала она сама себя.
Перед глазами стоял образ нужного вагона и ее место прямо возле окна. Там не должно было быть этих безумных толп, десятков голосов, а только покой, дополняемый стуком колес по рельсам.
– Ай! – вскрикнула Дороти, когда кто-то врезался прямо в нее.
Чемодан выпал из рук и, ударившись об пол, раскрылся, отчего вещи посыпались в разные стороны. Хоть она и опасалась, что ее могут раздавить, но все-таки присела на корточки и принялась собирать свои вещи.
– Простите, пожалуйста, – врезавшаяся в нее женщина опустилась рядом. – Позвольте помочь.
– Не стоит, – ответила Дороти, едва сдерживаясь, чтобы не нахамить.
– Слишком много людей. Я правда не хотела.
Они подняли взгляд друг на друга и замерли. Одна Дороти Розен смотрела на другую.
– Я?!
– Я?!
Обе женщины, позабыв о вещах, выпрямились и не могли отвести взгляд.
– Как ты можешь быть мной?
– Нет, как ты можешь быть много? – возмутилась Дороти.
И только сейчас она поняла, что одновременно смотрит с обеих сторон.