Тут мой слух, обостренный несколькими заклинаниями, уловил шум, похожий на звуки борьбы. Остановилась в нерешительности. Возня велась в комнате, которую я прошагала две двери назад. Вернуться? Это безумие. Там может быть кто угодно. Например, влюбленная пара, развлекающаяся тем, что девушка изображала сопротивление. Они тут же вызовут караульных.
Пройти мимо? В логове Стефана, постоянно намекавшего на свои пристрастия? Если худшие подозрения верны, то за дверью девочка, которая по возрасту вряд ли старше моих учениц.
Попробовала взломать завесу, глушившую звуки… Так, надо только подобрать простенький ключ. Вряд ли здесь магичили больше, чем с двумя стихиями сразу. Сразу попала в яблочко с воздушным затвором, а вот огненный замок не поддавался. Однако наполовину взломанный полог уже пропускал звуки. Слова, от которых по ночам не было мне покоя, звучали вновь, но другим голосом:
— Не надо, отпустите. Я никому не скажу!
Забыв про растраченный ресурс и любовь Стефана к изощренным ловушкам, я выбила дверь, соединив четыре стихии вместе. За спиной вспыхнул огненный круг, который не даст магу, засевшему в комнате, вызвать подкрепление сразу же.
В девушке, сжавшейся в кресле и закрывшей лицо руками, я узнала Лидию. Нет, не по струившимся по плечам волосам, не по точеной фигурке… У девочек, кого я вела с первого класса, я навсегда запоминала магически след. Его уникальный рисунок.
Мужчину, вальяжно стоявшего позади нее, я даже не рассматривала. Он чуть наклонился и что-то шептал ей на ухо. Без разговоров сбила его с ног воздушной волной и придавила плитой лучшего фересийского розового кварца. Камень залегал довольно глубоко, но почему-то первым делом я доставала именно его. Все остальные разновидности — уже со второго, а то и третьего раза.
Взметнулись вверх знакомые белоснежные патлы. Мерзавец грохнулся на пол.
Лидия запуталась в силках простейшей конструкции. С такими девушка легко справилась бы еще в начальной школе. Все это походило на спектакль, рассчитанный на меня либо на одного коронованного извращенца, однако шип, торчащий у нее с тыльной стороны ладони, говорил об обратном.
Содрала силки, опутавшие ее от коленей и до подбородка. Чужая магия плавилась под моими пальцами. Не помню, чтобы в последние годы я подходила так близко к полной потере контроля над чарами.
— Ты… Дура! Что ты здесь делаешь? Во всей Фересии нет более неподходящего места. С ума сошла? Жить надоело?
Голос гремел. За восемь лет я ни разу на нее не наорала… Девочка моя. Одна из моих девочек.
Она смотрела на меня, как на одно из божеств, спустившихся с небес. Ну, или поднявшихся из глубин. С ужасом, смешанным с благоговением.
— Я н-н-не помню. Проводила Ее Величество за стол. Потом проследила, чтобы гувернеры взяли нюхательную соль для принца Эдварда. Его укачивает… Я фрейлина королевы. Разве в-в-в-вы не слышали?
На смену огненной волне, поднявшейся изнутри, пришла ледяная. Меня колотило, и я мало что могла с этим поделать.
Лидия должна была доучиваться если не в Гретхеме, то в любом другом учебном заведении. Но я сама советовала ей взять год, чтобы все взвесить. Поработать на благотворителей, улучшить самоконтроль. Но девочка решила, что ей пора блистать.
— Ты разве не в курсе, какие при дворе нравы? Девицам, за которыми не стоит известная на всю Фересию фамилия, здесь делать нечего. Этот гад мог тебя изнасиловать, а потом продать в бордель или на корабль. Не скажу, что это было бы везением, но существовали варианты и похлеще.
Осторожно выдернула шип. Это же гледичия пятиколючковая. Достаточно и одного острия из пяти. Редкая дрянь, которая действовала притупляюще во все стороны сразу. Ослабляла магию, подавляла волю, затрудняла физическую активность.
Рука у Лидии уже онемела, и боли девушка не почувствовала.
— К Зеркису, — рявкнула я. — Молись, чтобы он еще не спал. Иначе пролежишь в стазисе целую ночь. Хотя после того, чего ты ты чудом избежала, это просто праздник.