— Тебе понравится не меньше, чем с парнем, от которого ты идёшь. Не бойся, я умею быть осторожным, ты не забеременеешь от меня. Три монеты! — цена была очень хорошей для гулящей девки средней руки даже по меркам богатой Сегильи.
Уговоры не действовали. Начиная беситься из-за ломания деревенской потаскушки, дон Стефано злобно крикнул ей в ухо:
— Если ты девственница — дам золотой! — кабальеро не думал, что ему попался несмятый цветок, однако его обуяло нешуточное желание.
Бесполезно. Девушка вырывалась, будто не устала и не слышала слов мужчины, которому надоело её уговаривать. Он оттащил свою жертву в сторону, сделал, что ему так хотелось, и был удивлён, что девчонка оказалась невинной. Вернув способность рассуждать трезво, сеньор почувствовал досаду — ему случалось брать женщин насильно, когда он был в дурном настроении, а подвернувшаяся простолюдинка ломалась, но расположение духа при этом не улучшалось. Он не понимал знакомых, находивших в насилии особое удовольствие и порой похищавших красоток из простых, бедных, но честных семей. Собираясь похитить Инес, дон Стефано рассчитывал, что она смирится со своей участью и не станет противиться. Pади красоты девушки кабальеро был готов потратить на неё немалое время.
Сегодняшняя крестьянка лежала, раскинув руки и ноги, уставившись в небо и тяжело дыша. Она никак не откликнулась на слова обесчестившего её мужчины:
— Ну не реви. Вот тебе золотой. Я его положу в карман твоего передника. Ты, наверное, и не видела таких денег.
Дон Стефано, хотя сбил охвативший его жар, остался недоволен — раз он ошибся, и у девчонки любовника не было, его поступок мог повлечь шум. Впрочем, в Хетафе, как и всюду в Эспании, женщины наверняка боятся жаловаться на насилие, опасаясь позора себе и семье, так что, придя в себя, эта крестьянка смирится и припрячет монету. Если деньги ей нужны срочно и она пустит их в ход, то беспокоиться вовсе не о чем — оплаченное насилие станет обычной сделкой с продажной женщиной.
Лица кабальеро девка не могла разглядеть. Зачерпнув воду из родника и плеснув её на лицо жертвы, дон Стефано направился обратно в селение.
Проснувшись позже обычного, сеньор дель Соль с удивлением узнал — дон Хуан опередил его. Встал на рассвете и, для краткого прощания заглянув в дом идальго, уехал. Решив, что юноша не посмеет рассказать о договоре, в котором собирался сыграть неприглядную роль, дон Стефано как ни в чём не бывало направился к сеньору Рамиресу.
Встретили его с обычной приветливостью, чем убедили — несостоявшийся соблазнитель Инес ни в чём не признался. Заговорили о лошадях дона Фадрике, который выгуливал сейчас своих верховых, потом беседа перешла на охоту, и дон Стефано нашёл, наконец, случай преподнести хозяину дорогое ружьё. Идальго, однако, не стал даже смотреть:
— Благодарю, дон Стефано, но я никогда не принимаю подарки дороже, чем могу позволить себе купить, — и, не дав гостю ни слова на уговоры, улыбнулся. — Посмотрим, кто больше настреляет дичи — я из своего старого или вы вот из этого.
— Вы окажете мне любезность и пойдёте со мной на охоту?
— Если вы не против, то завтра можем сходить втроём. Заодно оцените собак дона Фадрике.
— С большим удовольствием!
Про себя кабальеро подумал — хотя идальго подарок отверг, сеньорита может иначе распорядиться серьгами и кулоном, которые он успел вручить служанке со словами о том, что он просит принять сущую безделицу, но не хочет, чтобы сеньор Рамирес понял его превратно. По реакции старухи дон Стефано догадался: она желает своей сеньорите лучшей судьбы и уверена — кабальеро очарован, а от начала ухаживания за благородной девицей до предложения законного брака пройдёт недолгое время, даже если сейчас сеньор всего лишь заинтересовался красавицей.
Хозяин и гость обсуждали будущую охоту, сеньорита склонилась над вышиванием, и неожиданно мирная сцена была прервана ворвавшимся в комнату старым работником:
— Сеньор, Хилу нашли!
— Нашли? Что с ней? Почему её стали искать? — идальго выглядел скорее удивлённым, чем встревоженным.
— Вчера, когда она не пришла, мать подумала — осталась на ночь у тётки, но она и утром не появилась, а кому корову доить? Мальчишку в Ластрес отправили, а тётка сказала — Хила на ночь глядя ушла, всего две мили, дорога спокойная, тропинка известная, лучше поздно прийти, зато до рассвета не надо к корове бежать, мать-то её еле ходит…
— Знаю я про корову, что с девушкой, говори! Неужели сорвалась со скалы?