Картинка изменилась. Лицо постарело и осунулось.
— Она была чародейкой? С силой не совладала и от того разума лишилась?
— Именно что чародейкой, не чародеем. Ты же знаешь, как в нашей отчизне к магически одаренным женщинам относятся?
— Никак. Потому что их нет, почитай. Одна на сотни тысяч.
— Зорин, я не собираюсь с тобою политику обсуждать. Матушка была той самой «одной из», но так как дар ее в отрочестве не распознали, прочие воспринимали ее дурочкой не от мира сего.
— Она предвещала, мне сказывали.
— И это тоже, а еще лечила, заставляла взглядом двигаться разные предметы и могла разговаривать с мертвыми.
— Как ваш фамильный пропозит Бобыня?
— И это разузнал? — Я хмыкнула. — Пожалуй что да.
— Ты поэтому своего дара не желаешь? Покойников боишься?
— Погоди, к этому подойдем. Когда мои родители поженились да на свет появилась я, батюшка, мужчина хоть и берендийский, но взглядов самых передовых, предложил супруге учиться. Исходники-то замечательные, а чародей в семействе завсегда пригождается. Итак, маман отправилась под крылышко некоего маэстро Локотье, в его сновидческую школу.
— Во Францию?
— В Наполи, но это не важно, у него постоянной резиденции нет. Больше никто Полину Абызову не видел, по крайней мере то, что вернули безутешному супругу, скорее походило на пустую оболочку. Маэстро Локотье объяснил, что ученица не справилась с нагрузками, что так бывает, особенно со слабым полом, что ему очень жаль и что он подождет несколько лет, прежде чем приступить к раскрытию талантов юной Серафимы.
— Погоди, но в Берендии сновидцы запрещены.
— Именно поэтому папенька не мог дать делу официальный ход. Он мог лишь оградить меня от посягательств поганого лоскутника.
— Кого?
— Локотье — это тряпичник по-французски, или лоскутник.
— И тогда твой отец…
— Я младенцем была, он просто принялся ждать, не начнет ли во мне магия проявляться. До сих пор его внимательный взгляд помню. А мне так не хотелось папеньку тревожить, что скрываться стала. Просят меня руны посмотреть, а я только несколько первых называю. Так же и в пансионе на школьной проверке поступила. Без магии, Ванечка, жизнь гораздо проще.
— Особенно когда она у тебя все-таки есть, — улыбнулся Зорин, охватывая взглядом библиотеку.