За тысячу лет до Колумба

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ничего я не решил, — передёрнул плечом Марк, — оно, вроде и нужно, однако тут столько препятствий…

— Каких препятствий, сынок? — мягко спросила Марина. — Ты не думай, что я просто так интересуюсь, может, у меня получится помочь тебе…

— Не знаю, мама. Если честно, я просто не верю в успех этой экспедиции!

— Ты сомневаешься в словах отца? — императрица удивлённо подняла брови.

— Нет, что ты! Я сомневаюсь, что мы сможем успешно эту экспедицию завершить!

— Почему, Марк?

— Прежде всего, нужны огромные средства, чтобы её собрать — достроить корабли, оборудовать их, сделать запасы, набрать команды опытных моряков, талантливых учёных, одну-две когорты хороших воинов и их командиров — кто знает, что в этой Америке за население, как они нас встретят. Всем им надо платить жалование, закупать снаряжение, обучать и тренировать.

— Неужели в казне нет денег? — спросила Марина.

— Есть, конечно, но не так много, как хотелось бы. И при этом обычные, повседневные траты никто не отменял, а эти траты растут, как снежный ком, и обойти их невозможно.

— А наши друзья, купцы, торговцы? Тот же Клавдий?

— Купцы, Клавдий! — Алексий раздражённо махнул рукой. — Клавдий — наш близкий родственник, ему деваться некуда. А прочие будут всеми силами отбиваться от чести выгрести из своих закромов собственные золотые запасы. Они, конечно, чтут память великого Алексия Либератора, с интересом обсуждают, что же там можно добыть на этом новом континенте, но и только! Они просто не могут понять, откуда ему известно об этой самой Америке, об её золоте и драгоценностях, ведь больше никаких сведений нет — никто туда не плавал, ничего не привозил, не слышал ничьих рассказов об этих землях. Они, конечно, помогут, но дадут гроши, которые погоды не сделают.

— Хорошо. Но давай представим, что деньги нашлись. Тогда ты бы был уверен в успехе экспедиции?

— Не знаю, мам. Кроме денег нужно ещё очень многое: даже если решится вопрос с финансированием, где набирать всех этих учёных, моряков, ладно, воинов я обеспечу, но вся эта организация! Я не вижу никого, кто бы мог возглавить эту экспедицию, решить все организационные вопросы, отправиться вместе со своими людьми, найти в Америке золото, возможно, повоевать за него с местными, доставить его в Рим! Для этого нужен человек не только с организаторскими способностями, решительный и твёрдый, но и абсолютно преданный, лучше всего — близкий родственник. Я таких в своём окружении, к сожалению, не вижу!

— А твой сын — Алексий! Разве он не справится с этой задачей?

— Не знаю, мама… Алексий слишком слаб, нерешителен. Он никак не проявил себя, ни в чём. Пусть едет в качестве члена экспедиции, это будет для него полезным опытом, но доверить руководство я ему не смогу.

— Значит, ты считаешь своего сына неспособным справиться с руководством экспедицией?

— Да, именно так! Там будет очень много сложных, непредвиденных ситуаций, а он не сможет справиться, принять верное решение и настоять на этом решении — ведь не все и не сразу воспримут его как командира, которому необходимо безоговорочно подчиняться.

— Скажи мне, Марк, а почему так получилось, что твой сын вырос столь слабым и нерешительным?

— Не знаю, мама, он никогда не отличался решительностью, с самого детства, — пожал плечами Марк, — я пытался сделать из него воина, он прошёл неплохую подготовку, участвовал в подавлении одного периферийного бунта, в бою не робел. Но… Как бы тебе объяснить, нет в нём воинской закваски, командирского мышления, тяги к легионерскому быту.

— Ты знаешь, твой отец хотел, чтобы ты был именно императором, политиком, и лишь во вторую очередь воином. Но ты упорно гнул свою линию, тебя интересовали только военные успехи и победы. В конце концов, он отступил, и ты стал именно главнокомандующим, и только во вторую очередь императором. Отец прислушался к тебе, не стал применять свою волю, разрешил тебе стать тем, кем ты хочешь. А ты не смог таким же образом понять своего сына.