Раскрытие скрытого за завесой для сведущих в тайнах сердец

Одни суфии считают страстное чувство к Богу позволительным, но проистекающим не от Бога. Такое чувство, говорят они, – атрибут того, кто в разлуке с любимым; человек же в разлуке с Богом, однако Бог не разлучён с человеком, поэтому человек может любить Бога страстно, однако к Богу этот термин неприложим.

Другие полагают, что Бог не может быть объектом страстного чувства со стороны человека, ибо такая любовь предполагает выход за границы, тогда как у Бога нет границ.

Ныне считается, что пылкая любовь в этом мире и в мире ином может возникать лишь в случае желания достигнуть сущности, а так как сущность Бога недостижима, то словом "ишк неуместно обозначать чувство человека к Богу, а слова «любовь» (махаббат) и «чистая любовь» (сафват) уместны.

Более того, говорят, что любовь может вспыхнуть к тому, кого слышишь, а страстное влечение ("ишк) не может вспыхнуть к тому, кого не видишь. Поэтому "ишк невозможно испытывать к Богу, который незрим в этом мире.

Сущность Бога недостижима и неощутима, поэтому человек не способен ощущать страстную любовь ("ишк) к Нему. К Господу человек ощущает глубокую нежную привязанность (махаббат), ибо Господь посредством Своих свойств и действий милостиво печётся о Своих друзьях.

Якуб [Иаков] испытывал глубокую привязанность (махаббат) к Юсуфу [Иосифу], с которым был разлучён, поэтому в его глаза вернулся свет, когда он вдохнул аромат рубахи Юсуфа. А глаза Зулейхи, умиравшей от вожделения ("ишк) к Юсуфу, были закрыты до тех пор, пока она не была с ним соединена.

Говорили также, что "ишк приложимо к Богу по причине того, что ни Богу, ни страстному влечению невозможно противиться.

Высказывания наставников об истинной природе любви

Теперь я приведу некоторые из множества указаний суфийских шейхов об истинной природе любви.

Мастер Абу"ль-Касим Кушайри говорит:

«Любовь – это стирание свойств любящего и принятие сущности Возлюбленного» – ведь Возлюбленный воистину существует (баки), а любящий упразднён (фани), а ревностная любовь требует, чтобы любящий, отринув себя, растворился в бытии Возлюбленного. Но любящий не может отринуть свои атрибуты иначе, как восприняв сущность Возлюбленного. Любящий неспособен опираться на свои атрибуты, иначе ему не была бы нужна красота Возлюбленного; но если он жив красотою своего Возлюбленного, то он неизбежно будет стремиться отрешиться от своих атрибутов, которые отделяют его от Возлюбленного. Так, влюбившись в Друга, он становится врагом самому себе.

Хорошо известны последние слова Хусейна ибн-Мансура [аль-Халладжа] на эшафоте:

Хасб аль-ваджид ифрад аль-вахид – «Для любящего достаточно сделать Одно единым»

– то есть очиститься на пути любви даже от самого своего существования и полностью превозмочь власть низшей души.

Абу Язид Бистами говорит:

Любовь – это воспринимать в себе многое как малое, а в Возлюбленном – малое как многое.

Именно так Господь ведёт дела со Своими слугами, называя «малым» то, что Он ниспосылает им в этом мире (Коран 4:79), а их благодарения Ему – «многим»: «Мужчин и женщин, что славословят Бога много» (Коран 33:35) – чтобы все его творения узнали, что Он – истинный Возлюбленный, ибо не может быть «малым» то, что Бог посылает человеку, а мало всё то, что человек подносит Богу.

Сахль ибн Абдаллах ат-Тустари говорит:

«Любовь состоит в принятии актов послушания (му"анакат ат-та"ат) и в избегании актов неповиновения» – ибо исполнять повеления своей Возлюбленной тем легче, чем крепче любовь. Таково опровержение тех еретиков, которые заявляют, что человек может достигнуть такой ступени любви, на которой послушание более не требуется, – взгляд, который является чистым вероотступничеством. Будучи в здравом уме, невозможно презреть свои религиозные обязанности, поскольку закон Мухаммада всегда остаётся в силе, и, если кто-то освобождается от следования ему, почему бы в таком случае не освободить и всех остальных? Исключением являются случаи, когда человек побеждён восторгом (маглуб) и когда человек является недееспособным (ма"тух).

Бывает так, что Бог в Своей любви возводит человека на такую ступень, где ему не в тягость исполнение своих религиозиых обязанностей, ибо чем больше он любит Того, кем предписано поклонение, тем охотнее исполняет их.