в опыте и даже в его возможности. Но вне этого отношения [к опыту] априорные
синтетические положения совершенно невозможны, так как у них нет ничего третьего, а
именно у них нет предмета, в котором синтетическое единство их понятий могло бы
доказать свою объективную реальность.
Поэтому хотя о пространстве вообще или об образах, начертанных в нем продуктивным
воображением, мы столько знаем a priori в синтетических суждениях, что действительно не
нуждаемся для этого ни в каком опыте, тем не менее это знание было бы не более как
изучением химер, если бы пространство не рассматривалось как условие явлений, составляющих материал для внешнего опыта; вот почему эти чистые синтетические
суждения относятся, хотя лишь косвенно, к возможному опыту или, вернее, к самой этой
его возможности и исключительно на ней основывается объективная значимость их
синтеза.
Так как опыт как эмпирический синтез есть по своей возможности единственный вид
знания, сообщающий реальность всякому другому синтезу, то, следовательно, этот другой
синтез как априорное знание обладает истинностью (со1ласием с объектом) лишь благодаря
тому, что он содержит в себе только то, что необходимо для синтетического единства опыта
вообще.
Поэтому высший принцип всех синтетических суждений таков: всякий предмет подчинен
необходимым условиям синтетического единства многообразного [содержания]
созерцания в возможном опыте.
Именно таким образом априорные синтетические суждения возможны, если мы относим
ebooksa