которого, т. е. времени, субъект должен быть определен, а для этого необходимы внешние
предметы, так что, следовательно, сам внутренний опыт возможен только
опосредствованно и только при помощи внешнего опыта.
Примечание 2. Этому положению полностью соответствует эмпирическое применение
нашей познавательной способности в определении времени. Всякое временное
определение мы можем воспринять только через смену во внешних отношениях (движение) к постоянному в пространстве (например, движение солнца по отношению к предметам на
земле); более того, у нас нет даже ничего постоянного, что мы могли бы положить в
основание понятия субстанции как созерцание, кроме только материи, и даже эта
постоянность не черпается из внешнего опыта, а предполагается a priori как необходимое
условие всякого определения времени, стало быть, и как определение внутреннего чувства
в отношении нашего собственного существования через существование внешних вещей.
Сознание самого себя в представлении о Я вовсе не созерцание, оно есть лишь
интеллектуальное представление о самодеятельности мыслящего субъекта. Вот почему у
этого Я нет ни одного предиката созерцания, который, будучи постоянным, мог бы служить
коррелятом для временного определения во внутреннем чувстве, подобно тому как
непроницаемость есть коррелят материи как эмпирическое созерцание.
Примечание 3. Из того, что для возможности определенного сознания нас самих требуется
существование внешних предметов, еще не следует, будто всякое наглядное представление
о внешних вещах заключает в себе вместе с тем существование их, так как подобное
представление может быть лишь действием воображения (в грезах или в случае безумия), но только как воспроизведение прежних внешних восприятии, которые, как показано выше, возможны лишь благодаря действительности внешних предметов. Здесь необходимо было
ebooksa