Адъютант

Мы посмеялись, а потом Талин хвастался свои редким револьверным карабином, калибр которого тоже был солидным, но хотя бы не грозил разорвать дичь в клочья. Я слушал гнома вполуха, наблюдая в вагонное окно, как за ним проплывают предместья столицы, с садами и виноградниками. Скоро поезд покинул их, набирая скорость, и уже за ним потянулись фермы, домики под черепичными крышами, поля, выгоны для скота с мычащей и блеющей братией. Ехать нам предстояло около суток. Если в пути не будет никаких непредвиденных задержек, по расписанию мы должны прибыть в Нарис в час пополудню.

В дверь купе вежливо постучали, и после разрешения вошёл уже знакомый проводник, прикоснувшись двумя пальцами к фуражке, предупредительно поклонился, блеснув золочёным пенсне.

– Господа позволят взглянуть на их билеты?

Я молча протянул два коричневых прямоугольника, на которых была оттиснута четвёрка с крылышками. Проводник достал из футляра, висевшего у него на поясе, серебряные щипчики и пробил корешок.

– Спасибо, господин. Поезд прибывает на вокзал Нариса завтра без четверти час. Если вам что-нибудь понадобится, просто сообщите мне.

Фреда и Талина он не удостоил даже взгляда. Похоже, старику очень не понравились гранаты в багаже у гнома. Но поделать с этим он ничего не мог, так что решил просто игнорировать этот раздражитель.

Сутки в поезде прошли без происшествий. Если не принимать за происшествия сильный храп гнома. Фредерик ныл, что терпеть такое сродни пытке, и если бы он был настоящим котом, то сапоги Талина ждала жестокая месть. А так, поканючив минут десять и отпросившись у меня, котяра ретировался в соседнее купе, к дяде Лёше. Спал он там как заправский кот – на столе. Ну, а я, похоже, не страдал излишне чутким сном и спокойно выспался под рулады соседа.

Поезд не был экспрессом и шёл со всеми остановками, поэтому где-то в пути задержался и прибыл к конечной станции не в обещанные без четверти час, а ровно в час дня по местному времени. Нарис встретил нас безмятежным спокойствием. Запах смолы и дёгтя, идущий от шпал, резкий, но тем не менее приятный, окутывал маленький вокзал благоухающим коконом. Часы, висящие здесь – с белым циферблатом и острыми, похожими на копья стрелками, вели точный отсчет времени. Скрипучий деревянный перрон, вокзальная касса, возле которой не было ни единой души. Нас, как единственных пассажиров первого класса, встречал сам начальник станции. На его синем сюртуке важно поблескивали золоченые пуговицы.

Пришлось просить его позвать носильщиков, так как их почему-то не наблюдалось. Обычно они дежурят у вагонов первого класса в надежде на щедрое вознаграждение. Свалив вещи на тележку, к удивлению местного железнодорожного начальства, мы отправились в конец поезда, где из багажного вагона был выгружен остальной наш скарб. Но и на этом удивление местных не закончилось: нагрузив две тележки с изрядным перегрузом и переговорив с начальником поезда, мы открыли наш арендованный грузовой вагон, выведя на перрон застоявшийся гужевой транспорт. По указанию полковника я и гном начали обихаживать животных – поить, кормить. За пару мелких монет в наших парусиновых вёдрах воду принесли носильщики, а торбы с овсом мы сами подвесили. Пока наш транспорт хлюпал и чавкал, прикидывали на глаз, что на кого будем грузить. И опять возник спор дяди Лёши с Виктором Валерьевичем о перегрузе наших мулов, но препирательство длилось недолго – полковник в сердцах плюнул и, оседлав своего серого в яблоках мерина, уехал на рынок ещё за парой мулов.

Ну, а мы потихоньку начали комплектовать вьюки и грузить их на мулов. Вот когда я порадовался, что готовился в горные егеря – правильно крепить груз, распределяя его вес так, чтобы во время марша он не создавал лишних проблем животному, это, как говорил мой инструктор, настоящая наука. И она мной было неплохо освоена. А вот откуда Талин ею так хорошо владел – мне было не понятно. На вопросы он отвечал, что как-нибудь расскажет. Вскоре появился полковник, ведя в поводу ещё трёх мулов, на которых мы и разместили остатки поклажи.

– Быстро ты, Алексей Владимирович, – удивился наш проводник.

– А с чего я должен долго? Город малюсенький. Форт, где сейчас квартируют драгуны, ратуша, рынок и вокзал – вот, собственно, и весь город. Кстати! За те деньги, что мы в столице отдали за трёх мулов, здесь можно купить десяток.

– Ну, это и не удивительно. Помнишь, что говорили… Гномы для своих караванов скупают всё, и пришлось брать у вороватых интендантов, которые себя никогда не обидят.

Пока начальство обсуждало степень наглости армейских интендантов, у нас произошёл смешной инцидент. На перроне появилась дама с тремя детьми – двумя шустрыми пацанами и девчушкой. Видно, любопытство к необычным приезжим привело их сюда. В маленьких городах всегда так – мельчайшее событие кажется новостью мирового масштаба, которое обсуждают пару лет, а вспоминают и того дольше. Я даже удивился, что сюда не сбежалось полгорода, потом взглянув на часы, понял: сиеста – это святое, и никакие пришельцы не способны поколебать эту традицию. Но вот дама её не соблюдала. Непонятно, то ли она мама этих сорванцов, то ли гувернантка. И вот нас захлестнул поток детской неуёмной энергии, эти сорванцы буквально всюду сунули свои носы. Несмотря на все предостерегающие окрики и одёргивания со стороны женщины. Милая девчушка подошла к уже гружённому мулу и с наивной непосредственностью спросила:

– А почему у лошадки глаза такие грустные?

Зря она это спросила. Её братцы уже сумели вывести из себя Фреда, сперва попытками его погладить, ну это он воспринял благосклонно, а потом они решились дёрнуть кота за хвост, вот этого он совсем не понял и показал малолетним хулиганам кулак, а в довесок продемонстрировал впечатляющие когти. Чтобы эти авантюристы его не доставали, он запрыгнул как раз на этого мула. И тут ещё эта пигалица задаёт дурацкие вопросы.

– Ну, маленькая леди, для этого есть пара-тройка довольно-таки веских причин, – лилейным голоском начал излагать кот. – Во-первых, у него было трудное детство на ферме, деревянные игрушки. Во-вторых, не повезло с родителями – у него папа осёл, – вещал хвостатый сказочник. – В-третьих, он не лошадь, а мул.

– Это как? – задал вопрос один из мальчишек. Вся троица ребят собралась его послушать.

– Что как, недоразумение ты моё? – не понял Фред.

– Почему у него папа осёл? – изменил свой вопрос мальчишка.