Зов ааори

– Сколько ты с собой привёл, Шрам? – спросила эра.

– Почти две тысячи, – ответил я. – Большей частью, прибившиеся по дороге.

– У нас тоже таких много, – кивнул Гун-нор. – Значит, мы привели с собой почти десять тысяч человек. Это хорошо…

– Это плохо. Еда заканчивается! – буркнул Скас.

– До имперского посёлка всего три дня ходу, – заметила эра. – Еды должно хватить, а вот тащить за собой «хвост» не хочется. Ладно, попробуем через болото уйти. Оно вроде мелкое, так что утонуть не должны.

Утром продолжился изнурительный марш, похоронивший надежды на передышку. На этот раз идти пришлось по трясине – толкая телеги, помогая кавалям и тем раненым, кто шёл свои ходом. Болото было довольно широким и заросшим высокой травой. Иногда попадались рощицы невысоких деревьев на длинных корнях. На сушу удалось выбраться только к обеду. И там же объявили привал.

Загорелись костры, над лагерем поползли запахи еды – и в этот самый момент показались наши преследователи. То ли они не оценили нынешние размеры отряда, то ли решили, что мы слишком деморализованы, чтобы сопротивляться – но в бой враги кинулись сразу, попытавшись пустить кирри в галоп. И прямо перед берегом увязли – топь там была почти по грудь взрослому человеку. С нашей стороны полетели стрелы и мудрости, выбивая из сёдел замешкавшихся врагов. А я с непередаваемым удовольствием убил командира в золочёном шлеме и красном плаще…

Западня оказалась просто идеальной – мы бы и нарочно лучше не организовали. За несколько минут боя, пока отряд верховых ещё продолжал рваться к нам, несколько сотен человек было выбито из сёдел. Даже с лёгкими ранениями многие так и не смогли выбраться из ила и воды. А из зарослей камыша выходили всё новые и новые наши бойцы, желающие пострелять.

Зана организовала линию обороны прямо по краю трясины – и даже если кто-то из всадников добирался до суши, то тут же попадал под удары копий, мечей и топоров. Потеряв командование, дезориентированные враги развернули кирри и попытались уйти, но им мешали напирающие сзади, а в спину продолжали бить стрелы и мудрости.

В этом бою мне толком не пришлось командовать бойцами. Успел отдать пару приказов, а потом, как на тренировке, бил по мишеням – вымещая на преследователях всю злость и страх, что испытал перед битвой, во время неё и после отступления. Я посылал одно плетение за другим, пока вокруг просто не осталось мудрости – а потом схватился за лук. Буквально за пару часов от отряда преследователей осталась лишь пара тысяч счастливчиков, успевших скрыться за деревьями.

Правда, обед, так и оставленный в котелках, был безнадёжно испорчен. Но настроение у всех бойцов было приподнятым. После сокрушительного поражения под Мобаном я впервые увидел улыбки на лицах – вызванные столь же сокрушительной победой. Пусть нас было больше, пусть враг тоже устал, преследуя нас – но в этом бою мы обошлись совсем без жертв, в то время как преследователи потеряли несколько тысяч. И пусть природа приготовила ловушку за нас, мы всё-таки победили.

Вечером того дня мы впервые устроились на нормальную ночёвку. Хотя лагерь всё равно разбивали в темноте. Эра приказала уйти от болота как можно дальше, потому что похоронить убитых, вылавливая их из трясины, мы не смогли. Не было ни сил, ни времени. Через пару дней они наверняка поднимутся и отправятся искать добычу, но мы уже рассчитывали оказаться от них как можно дальше.

Утром нам дали поспать подольше – и, если честно, я был безумно рад, что теперь мне не надо решать, когда спать, а когда идти. Даже те несколько дней, пока приходилось догонять основные силы, меня полностью вымотали. Смотреть в обиженные, усталые, раздражённые и злые глаза бойцов и повторять им, что нельзя останавливаться – это ещё то удовольствие… Теперь же я спокойно спал в шатре, который так и проездил в обозе всё это время – и Пятнашке ещё пришлось меня будить.

На следующий день войско – а мы теперь снова были войском, а не отдельным отрядом или потерпевшими поражение беглецами – выбралось из болотистой низины и оказалось в знакомых по службе в Линге местах. Густая зелёная трава покрывала широкие луга. Вокруг, покуда хватало глаз, росли густые лиственные рощи и виднелись цветы – красные, сиреневые, синие. Иногда взгляд выхватывал остовы селений, оставшихся здесь со времён нашествия, разорившего княжество. А впереди местность спускалась всё ниже и ниже – и где-то в туманной дымке горизонта уже виднелась лента дороги на окраине освоенных имперским посёлком земель.

Впрочем, идти нам пришлось ещё два с половиной дня. На второй день показались встречающие – барон Бекс с егерями. Узнав его, я отвязал от телеги одного из незанятых разведчиками кирри и выехал навстречу, лишь немногим опередив эру Зану и Скаса.

– Шрам! Когда мудрецы сказали ждать гостей, я не поверил, что вы вырветесь! – радостно хохотнул он. – Что, поражение из поражений? Или всё не так плохо?

– Поражение из поражений! – ответил я, подъезжая. Мы оба спешились и обнялись. – Но мы живы, а значит, всё не так страшно…

– Эра! Рад приветствовать! – поздоровался барон. – Позвольте представиться – барон Бекс.

– Здравствуйте, барон, – кивнула эра. – Меня зовут Зана, а это лори Скас.

– Наслышан! – барон слегка поклонился. – Сколько вас?