− Не сори словами. Так ты готов? − Эти слова де Уэльва тихо сказал Антонио в лицо с расстояния пяти дюймов135, и ко времени, когда майор закончил вопрос, покрытое густым загаром лицо толстяка отдавало меловой бледностью.
− Еще бы! − прохрипел он. − И за это, скажу по совести, сеньор, мне от вас не надо и сенса136. Моя цена − дружба. − Он горячо припал к замшевой перчатке господина.
− Дон Диего! − старший Гонсалес спрыгнул с седла и, оказавшись рядом с де Уэльва, схватил болтуна за плечо.
− Но, но! Не толкайтесь, сеньоры! Меня уже сегодня толкали.
− Вы что же, дон, − не обращая внимания на вопли Муньоса, возмутился Фернандо, − хотите отпустить его? Это шутка?
Майор будто не слышал, изучая помятое, поросшее щетиной лицо беглеца. Тишина кандальным кольцом стянула горло Муньоса. Его хубон потемнел от пота, когда с губ офицера слетело:
− Эта земля должна когда-то знать и добро. Сделай услугу, Фернандо, отвезите вместе с Алонсо этого пройдоху за город… Заодно навестите его богадельню и пересчитайте детей. − Он лукаво кольнул взглядом Муньоса: − Да так, чтобы солдаты не положили на вас глаз. Меня ждать у дворца. Мигель со мной. Действуйте!
Де Уэльва направился к жеребцу, вослед раздалось волнительное:
− Кто вы, сеньор? Мой ангел-хранитель?
Андалузец ответил, уже поскрипывая седлом:
− Можешь называть меня так. − И, глянув на круто-плечих братьев Гонсалес, бросил: − С Богом!
* * *
«Все-таки славные парни эти братья», − отметил майор. От них так и веяло задиристостью и дерзостью, уважением к своему сеньору и, пожалуй, к себе. Смотрелись они колоритно: оба не менее двухсот фунтов весу, давно не знавшие бритвы, в широкополых шляпах с дырами от пуль, в кожаных штанах и сапогах, столь стоптанных в дорогах, что большие испанские шпоры подволакивались по земле. По ним было видно: они никогда не просили об одолжениях и никогда их не делали, если речь шла о драке.
Дон вытянул из подсумка сигару, Мигель ко времени чиркнул огнивом. Выпустив дым, андалузец негодующе сплюнул:
− Ну и редкое же дерьмо этот мексиканский табак. К дьяволу! Трогай, Мигель!
Глава 6
Дворец неистового Кортеса, взросший на руинах языческого храма, потрясал и покорял своей помпезностью, циклопическим размахом и фанатизмом самоутверждения спесивой Конкисты.
За дворцом, щеголяя изысканным платереском, поднимались каменной красотой дома небезызвестного Гомеса Давила и архиепископа Доминико Наварра.
Чуть далее, особняком, в мрачной гордыне возвышался дворец вице-королей. Фасад красили розетки, портал − диковинные колоннады. Стены дворца, не менее четырех футов, обходились снизу без окон; в целом резиденция с гулкими сумрачными анфиладами, уединенными сводчатыми покоями, просторными залами была типичным образчиком колониальной испанской архитектуры эпохи позднего Ренессанса. Легкое перо, совершавшее свой плавный полет в этих стенах, в одночасье могло решать судьбу страны.
* * *
ebooksa