— Так что, обратно в твою лабораторию? — Хенрик рукой указал направление.— Если у тебя остались какие-то незавершённые дела, нужно с ними разобраться, чтобы в дальнейшем не возникло проблем. Может быть, у тебя есть какие-то запрещённые вещи, тайные банковские счета, что-то, что ты хотел бы кому-то передать? Я могу заказать разговор с любым местом.
Лицо профессора скривилось в горькой усмешке.
— Знаешь, оказывается, нет ничего, совсем ничего, что удерживало бы меня здесь. За свою жизнь я 32 раза (тридцать два!) переезжал с места на место… Самым ужасным было бы сейчас пойти домой и начать готовиться к следующему учебному семестру… Кстати, если у тебя есть свои дела, можешь меня не провожать.
Меска тряхнул головой.
— Дело не в том, что я тебе не доверяю… Хотя ты согласился быстрее, чем я ожидал… Могу я спросить, что заставило тебя так легко и быстро принять предложение?
Фенгус хмыкнул.
— Плохо ты выполнил домашнее задание. Кятлин.
— Да, Кятлин была твоей студенткой…Чёрт, Фенгус, у тебя действительно больше тайн, чем я думал!
Фенгус не торопился с ответом,— в этот момент он старался за безразличным смешком спрятать вдруг охватившие его неуверенность и страх. Он попытался заставить себя мыслить трезво и неожиданно понял, что в последний раз идёт вниз по этой лестнице. Конечно, Хенрик знает о нём намного больше, чем старается показать. Иначе, как он мог появиться в нужном месте и с удивительной лёгкостью заставить его захлопнуть дверь, за которой осталась вся его прежняя жизнь? А может быть, он просто стал катализатором? Стоя на безжизненных металлических ступенях, профессор вдруг ясно понял, что давно уже занимался самообманом, не желая видеть того, во что превратилась его жизнь, не желая замечать всю ту бессмысленную пустоту, что сопровождала его шаг за шагом.
⁂
— Папа, что такое на самом деле ветер?
В ответ раздалось сопение. Юноша посмотрел на сидевшего на диване мужчину и почти физически почувствовал, как желание послать сына куда подальше боролось в нём с присущими почти каждому человеку чувствами заботы, ответственности и любви к своим детям. А может быть, юноше просто хотелось видеть в своём отце то, что никогда не проявлялось внешне.
— Ветер… хм… ну, это то же самое, как если климатическую установку включить на полную мощность.
— А как он ощущается? Свободный ветер?
Диван скрипнул.
— Перестань. Примерно как на магистралях, когда их продувают… Очень неприятно. Дует отовсюду, и ты чувствуешь себя таким маленьким и беззащитным. Здесь гораздо лучше. Не думай об этом.
— Как чувствуется холод? И снег?
— Снег лежит на улице, пойди и посмотри. Кстати, его с каждым днём всё больше и больше.
Мужчина поднялся и встал напротив сына. Он не был стар, по крайней мере таких, как он, обычно не называют старыми, хотя из-за глубоких морщин на худом лице, длинного костлявого носа и теней вокруг глаз молодые девчонки не причисляли его к тридцатилетним (с которыми, в принципе, можно было закрутить интрижку), скорее всего, ему бы дали лет пятьдесят (с такими приятно поговорить, затем погладить папашу по щеке и пойти домой). Он был среднего роста, и тело его было в порядке. Впрочем, это означало лишь то, что у него имелись деньги по крайней мере на хороший модуль коррекции для желудка.
— Ты должен понимать, почему мы с мамой выбрали такую жизнь. Мы счастливы, что смогли покинуть Землю, давно уже превратившуюся в царство террора и центр глобальных катастроф. Здесь наше будущее, хотя пока вокруг только сырость и грязь. Я не знаю, когда мы сможем выходить на улицу без скафандров, но, может, ты это увидишь…
ebooksa