— Лоцман? — откликнулся Севр.
— Ну да.
— Я даже не знаю, думает ли он вообще?
— Он думает,— упрямо произнесла Лейя.
— Интересно, о чём? — усмехнулся Севр.
— О живом цветке, который терпеливо ожидает его дома,— Лейя не знала, почему она произносит эти слова. Может, потому что они звучали в её сознании? —
— И ты говоришь, у тебя нет воображения.
4
Накренясь, барка медленно вошла в канал Манаган, из которого открывался прямой путь к маяку Хирхуф.
Здесь караваны обычно разделялись.
Одни шли в Амму, а белый камень везли в Аммару.
Туда же, в Аммару, шли барки с медью и золотым песком.
А в Меллух везли диорит для огромных статуй, постоянно затапливаемых чёрным илом и мутной водой с Олимпа. Чтобы построить Меллух ламиты приходили с моря Аззор, а сузы из Нижних Суз, а манаганы поставляли глыбы диорита. Огромные чёрные статуи поднимались над призрачным течением канала Хирхуф, указывая путь.
— Он говорит?
— Разве? Ты что-то услышала? — встревожился Севр.
— А ты ничего не слышал? Этот голос… Как паутина… Нет, как сухой снег… Ты не слышишь?… Мне страшно.
— Марс единственное место, где некого бояться,— улыбнулся Севр.
«Ты готова к моим услугам?»
«Я готова».
«Ты готова молчать?»