Он моргает, отрывает взгляд от раны и смотрит ей в глаза.
Она улыбается.
— Вот. Просто послушай. Бомба в Аханастане взорвалась на самом деле, да. И я была прямо рядом с нею, да. Но Мальвина добралась до меня в тот же самый момент. Она не могла спасти меня от взрыва, не могла оградить от повреждений — другими словами, не могла помешать мне умереть. Но когда все случилось, она сумела сохранить мельчайший осколок меня. Она взяла этот осколок и продлила его, далеко превосходя отведенный ему срок. Вот что ты сейчас видишь перед собой. Я не Шара, Сигруд, не настоящая Шара. Я всего лишь момент из ее прошлого, подвешенный здесь, в настоящем, туго натянутый вдоль всех секунд, которые ты проживаешь.
— Ужасное нарушение правил, — говорит Мальвина. — И настоящая заноза в заднице, так трудно это поддерживать.
— Мальвина искажает прошлое вокруг меня и во мне, — Шара тихо стонет, словно чувствуя это искажение. — Некоторые части меня движутся во времени с разной скоростью — конкретно, рана, прогрессирующая очень медленно. Я бы не рекомендовала никому другому испытать такое состояние. — Она делает сбивчивый вдох. — Не принижая усилия Мальвины, замечу, что смерть оказалась бы предпочтительней. Но Мальвина защищает меня и время от времени будит, чтобы посоветоваться. Они были достаточно любезны, чтобы предоставить мне тихую гавань.
— Безопасная гавань, — насмешливо повторяет Мальвина. — Это ведь была изначально твоя идея: соорудить такую карманную реальность внутри Таваан. Если бы ты это не придумала, мы бы уже все погибли.
— Стоит ли благодарить того, кто говорит «Сделайте это», но сам мало что делает, — спорный вопрос, — говорит Шара.
— Значит… ты можешь длить это вечно? — спрашивает Сигруд.
Мальвина и Шара обмениваются взглядами.
— Мальвина… оставь нас наедине, пожалуйста, — говорит Шара. — Нам с Сигрудом надо многое обсудить. И многое сделать.
Шара натягивает кофту на плечи. Сигруд жадно впитывает то, как она сидит, как двигается: она потирает правое запястье, слегка опухшее от артрита. Ее ноги застыли в неудобном положении — кажется, она нарочно так села, чтобы избежать нагрузки на спину. Глаза ужасно запали, и взгляд усталый, как будто она не спала с той поры, как он ее увидел в последний раз — в окне на борту суденышка за пределами Вуртьястана, тринадцать лет назад.
Она устало улыбается ему.
— Дело не только в последствиях чуда Мальвины.
— Что?
— Мой внешний вид. То, что Мальвина со мной сделала, утомляет, да… Но моя жизнь была такой же. Я подвергла свое тело большему количеству испытаний, чем следовало бы. Я старая, Сигруд. Точнее, надо говорить, что я была старой. Кто его знает, со всеми этими божественными трюками. Но ты… ты… — Она пытливо разглядывает его лицо, но, в отличие от Мулагеш, не удивляется тому, что находит. Наоборот, приятное смущение испаряется, и выражение ее лица делается хорошо знакомым Сигруду: «Пришло время заняться делами».
— Мальвина упомянула, что ты нашел «Салим», — говорит Шара. — Значит, ты успел пообщаться с Турин. И получить мое сообщение. Верно?
Сигруд садится возле ее кресла, чувствуя себя ребенком, которому бабушка рассказывает сказку.
— Да.
Она откидывается на спинку с болезненным, но довольным видом.
— Ага. Хорошо. Так славно, когда все идет по плану — даже если план включает твою собственную смерть.
ebooksa