Гарвей Уорд предоставил в его распоряжение свой форд с шофером; Каценштейн приказал последнему везти его в город; через короткое время он нашел Гарвея в квартире его жены и в кратких словах рассказал ему о случившемся.
Гарвей тотчас же отправился в полицейский участок. Там ему сперва не хотели верить, но когда он стал угрожать скандалом, и начальник полиции убедился по выражению его лица, что он не шутит и готов на все, в санаторий было командировано четыре агента, которые отправились туда в сопровождении Самуила Каценштейна.
— Вы сейчас же доставите Бенсона на квартиру моего отца, — сказал Гарвей старому разносчику. — Там будет безопаснее, чем здесь. Я его там буду ожидать, чтобы отвезти к себе домой.
— Но ваш отец?..
— Мой отец еще находится в Денвере. В квартире никого нет. По счастью, я имею при себе ключ от ворот.
Гарвей заехал на почтамт, чтобы телеграфировать Грэйс, что он вернется домой поздно, и что необходимо приготовить свободную комнату. Входя на телеграф, он заметил, как оттуда вышел какой-то человек, в котором он узнал д-ра Брэсфорда. «Врача, стало быть, не будет дома, когда полицейские туда прибудут, — подумал Гарвей. — Тем лучше». Отправив телеграмму, он поужинал в ресторане и отправился на квартиру своего отца.
Окна мрачного и одинокого дома были закрыты тяжелыми ставнями. Городской шум давно уже затих в этой части города. Шаги Гарвея гулко раздавались на тихой улице.
Он открыл дверь в квартиру и зажег свет в передней.
Как неприветливо выглядит необитаемый дом!
Чем ему заняться до прихода Каценштейна и Бенсона? Прежде всего выпить чего-нибудь; ужин в ресторане был очень острый, и теперь Гарвей чувствовал сильную жажду. Кроме того, он очень устал. Немного виски с содовой будет весьма кстати. В буфете, наверно, найдется бутылка. Он направился в столовую. Но, переступив порог комнаты, он остановился, как вкопанный. Рука его, потянувшаяся к выключателю повисла в воздухе, а глаза впились в тяжелые плюшевые портьеры, отделявшие столовую от большой залы: из-под портьеры был виден свет.
Смежная комната освещена! Что бы это могло означать?
Взломщики обычно не зажигают ламп, орудуя в чужой квартире; очевидно, тут что-то другое.
До слуха Гарвея донеслись голоса, — некоторые ему показались знакомыми; он сказал бы даже, что среди других различает голос отца. Он хотел было уже двинуться туда, чтобы приветствовать отца, но какое-то неясное чувство его удержало; что-то подсказывало ему, что тут необходимо соблюдать осторожность. На цыпочках он тихо подкрался к портьере и сквозь щель заглянул в зал…
Глаза его широко раскрылись, и первое мгновение ему казалось, что вся комната закружилась вместе с ним. Собрав всю свою силу воли, он заглянул еще раз в зал.
Виденные им когда-то во сне белые фигуры в плащах с капюшонами сидели вокруг длинного стола, покрытого зеленым сукном.
ЧТО СКРЫВАЛА НОЧЬ
Шатаясь, Гарвей побрел назад, стараясь за что- нибудь ухватиться, чтобы не упасть. Сердце его готово было выпрыгнуть из груди, в висках стучало.
Словно яркая молния осветила его сознание; он сразу понял значение того, что он видел в ту ночь в парке и теперь: белые фигуры, таинственно собирающиеся под покровом ночи, бог знает для каких целей.
Неясно, как в тумане, перед его глазами предстала картина: южная местность; маленькие негритянские избушки, чернеющие в ярком свете луны; вдоль шоссе растянулись замаскированные белые фигуры. Они вооружены и двигаются на лошадях и пешком, все время крича и улюлюкая. Несущий в негритянские селения страх и ужас — Ку-Клукс-Клан — объединение враждебных неграм элементов, угрозами и застращиваниями удерживающее негров от голосования на выборах.
И здесь, в этом зале, перед глазами, заседает тоже Ку-Клукс-Клан.
ebooksa