— Расскажите мне, почему я сделал суд над вашей подругой настолько громким и публичным.
"
— Потому что вы это можете, ваше сиятельство.
"
Канцлер усмехнулся, слегка приподняв бровь:
— Ни для кого не секрет, что ваш батюшка недолюбливал политиков, но чтобы настолько…
Едва не сорвавшееся "Оставьте в покое отца!" означало: мне уже не просто страшно — я в ужасе.
— Почему так важно было дать всем понять, что преступник пойман, и больше никого искать не станут?
— Прошу прощения?..
— Сколько покушений на глав государств Старых Земель было совершено за последний год?
— Я… Я не знаю.
— Кому выгоден хаос, возникающий, когда подобные покушения удаются?
— Я… я… — дура-второгодница — вот кто я, и неуд у меня не только по поведению, но и по всем предметам.
Сквозь смятение начала продираться мысль, что я очень серьезно что-то испортила, гоняясь за нашей с Гортензией истиной.
— Что хотят начать те, кто создает этот хаос?
"
— Но ведь Гортензия не виновата! — предприняла я последнюю жалкую попытку. — Это — истина, а вы ее — на виселицу…
Канцлер снова приподнял бровь:
— Чем мы пожертвуем, чтобы не началась новая война?
Все! Теперь — если я выйду отсюда живой — точно сбегу в Новые Пределы! Дайте только добраться до шляпки.