Не искавшие приключений

— Можешь себе представить — меня оставили на прежнем месте! — в этих словах было столько неподдельного счастья, что даже отвратительный дождь словно бы поутих. Я до боли прикусила губу, сдерживая всевозможные отрезвляющие реплики. Странно, подозрительно, просто абсурдно — оставить подле себя человека, которого сам же обвинил в государственной измене. Разумеется, его сиятельство сделал это не по доброте душевной. Но Гортензию волновало лишь, что орава иждивенцев на ее шее не умрет с голоду. И она ждала, что я скажу в ответ.

— Очень рада за тебя! Но дарить букет Канцлеру не советую — вряд ли оценит.

Сомнительная шутка, но Гортензия расхохоталась, и, кажется, абсолютно искренне. Будто озлобленный на дерзких людишек, дождь хлынул сильнее.

Это было неправильно. Неправильно и несправедливо — то, как она сейчас побежит по грязным переулкам на свою сторону реки, к матери-лицемерке, единственному туалету на десять семей и прочему, и прочему, и прочему. Я не стала представлять себе это прочее — для персонального ада мне хватило бы первых двух пунктов.

Дождавшись, когда приступ острого человеколюбия закончится, взял слово здравый смысл:

"Снимать квартиру на двоих — дешевле. И, в отличие от исполненных сочувствия розовых соплей, это — реальная помощь"

— Не. Смей. Так. Больше. Делать, — отчеканила я, когда радостный вопль Гортензии перестал отражаться от стен, прохожие — оглядываться, а пропавший слух наконец возвратился. Частично.

— Прости, — смущенно прошептала она. — Трудно сразу отучиться. Ох… — счастливая улыбка сползла с ее лица. — Все бесполезно. Она и там до меня доберется.

— Хе-хе, — злорадствовать не хорошо, но как же приятно. — Я могу поселить в квартире подругу, но целой семье посторонних в нашем квартале делать нечего.

В этот раз я успела зажать Гортензии рот, прежде чем она заорала.

* * *

Если бы остановка была ближе к дому, мы бы так не промокли. А если бы мы жили в Лазурном княжестве, мы бы не промокли вообще — там таких дождей не случается в принципе. Можно было бы долго еще фантазировать о всяческих "если", но в реальности к моей… нет, теперь уже — нашей двери вели две цепочки мокрых следов, а на пол в прихожей натекла здоровенная лужа. Настало время продемонстрировать будущей соседке, какая я замечательная хозяйка.

— Что ты пытаешься сделать — сломать тряпке шею? — засмеялась Гортензия, глядя, как я сражаюсь с водой. — Ну-ка, дай сюда!

В мгновение ока она подоткнула подол элегантного платья, закатала рукава и — вот уже воспоминания о луже упокоились в ведре, и мое чувство собственного достоинства — там же.

— Ладно, — сделав вид, что так и было задумано, я пошла в кухню. — ты заканчивай вытирать, а я поставлю чайник.

— А куда выплеснуть грязную воду? — окликнула меня Гортензия. — В окно, я так понимаю, нельзя. Значит — на лестницу?

— Ни в коем случае! Зеленая дверь слева от входной.

Пробовали швырнуть и поймать чайник, полный воды? Так, как жонглируют гирями силачи на ярмарке? Спасибо Гортензии — от ее крика у меня получилось с первого раза.

Призрак?.. Мышь?.. Таракан?.. Что она могла там увидеть, чтобы так заорать?! Боги, пусть призрак, а не таракан!

— У тебя собственная ванная комната! — выпалила Гортензия, на мгновение заскочив в кухню, и снова убежала.

Вот это убожество? Унитаз и раковина? Ванная комната? М-да. Очередное "Ни-ког-да" к моему списку: никогда не упоминать при Гортензии две настоящие ванные комнаты, отделанные эллирийским мрамором. Повезло же мне все-таки с соседкой: в два счета научит радоваться малому. Если кричать перестанет.