– О, – воскликнула она, напуганная выражением его лица. – Она потеряла ребенка?
Он хмуро кивнул.
– Извините, что я так долго. Хотите чашку чая?
– Да, конечно, послушайте, Питер, давайте я сде…
– Нет. Нет, благодарю вас. Я знаю, где все лежит. Извините, что доставил столько хлопот.
– Какие это хлопоты? Но у нее все хорошо? У Флер?
– Они… они считают, что да. Это все результат желудочных колик на фоне брюшного тифа. Говорить еще рано, но реальной угрозы нет, так они сказали. Выкидыш, сказали они, это всегда тяжело, как физически, так и эмоционально.
– Я вам искренне соболезную.
Он посмотрел на нее в ответ, и она увидела лицо сильного, бывалого человека.
– Не беспокойтесь, Кейси, с Флер все в порядке, – промолвил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Японцы… японцы считают, что все формируется после рождения, пока не пройдет тридцать дней. Тридцать дней для мальчика и тридцать один для девочки. Еще ничего нет: ни души, ни характера, ни личности… До той поры это не человек. – Он повернулся в крохотной кухне, поставил на огонь чайник, стараясь, чтобы его голос звучал убедительно. – Лучше… лучше всего верить, что это так, правда? Ведь не может быть ничего, кроме… чего-то неодушевленного. Пока не пройдет тридцать с лишним дней после рождения, человека как личности еще нет, и если думать подобным образом, не так тяжело. Для матери это все равно ужасно, но не настолько. Извините, я несу какую-то бессмыслицу.
– Никакая это не бессмыслица. Надеюсь, теперь с ней все будет в порядке.
Кейси хотелось коснуться его, но она не посмела. Марлоу нес свое горе с достоинством, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, и все же казался маленьким мальчиком.
– Вообще-то, Кейси, китайцы и японцы – народ очень здравомыслящий. Их… их предрассудки делают жизнь легче. Я полагаю, в прежние времена детская смертность у них была такой ужасной, что подтолкнула какого-то мудрого отца придумать это мудрое толкование вещей, чтобы облегчить горе матери. – Он вздохнул. – Или, что более вероятно, это придумала мудрая мать, чтобы поддержать убитого горем отца. Как вы думаете?
– Наверное, – откликнулась она откуда-то из глубины своих переживаний, наблюдая за его руками, пока он готовил чай. Обдал заварочный чайник изнутри кипятком и вылил воду, затем положил три ложки заварки и еще одну – «для чайника», залил заварку кипятком. – Извините, но пакетиков с чаем у нас нет. Никак не могу к ним привыкнуть, хотя Флер считает, что они завариваются так же хорошо и грязи с ними меньше. К сожалению, кофе у нас тоже нет. – Он принес поднос с чаем в гостиную и поставил на стол. – Молока с сахаром?
– Да, пожалуйста, – ответила она, хотя так никогда чай не пила.
Чай был крепкий, хоть и необычный на вкус, и придавал сил. Они пили молча. Он чуть улыбнулся:
– Господи, что бы мы делали без чашки чая, а?
– Очень вкусно.
Его взгляд упал на полураскрытую книгу.
– О!
ebooksa