– Значит, себя ты считаешь трудягой, а меня – нет? – спросил Питер Марлоу, и в его голосе зазвенел металл.
– Мы – эксплуатируемые, а вы – эксплуататоры. Как и в Чанги.
– Смени эту старую, заезженную пластинку, Грей! То был другой мир, другое место и другое время, и…
– Там было так же, как и везде. Были хозяева и те, кем они помыкают, трудовой люд и те, кто кормится за их счет. Такие, как ты и Кинг.
– Чушь собачья!
Стоявшая рядом с Греем Кейси взяла его за руку:
– Пойдемте пить кофе, хорошо?
– Да, конечно, – ответил Грей. – Но сначала спросите его, Кейси. – Грей с угрюмым видом стоял на своем, прекрасно понимая, что наконец-то припер врага к стенке перед людьми его собственного круга. – Мистер Горнт, спросите у него, а? Любой из вас…
Все стояли молча, потрясенные прозвучавшими обвинениями, испытывая неловкость за Питера Марлоу, а Горнт с Пламмом втайне забавлялись, находя это занятным. Потом одна из девиц повернулась к трапу и тихонько ушла. За ней потянулись остальные. Кейси тоже хотелось уйти, но она осталась.
– Сейчас не время, мистер Грей, – услышала она спокойный голос Горнта и обрадовалась: сейчас он прекратит перепалку. – Будьте так любезны, оставьте эту тему. Пожалуйста.
Грей окинул всех взглядом и остановил его на своем противнике.
– Видите, Кейси, ни у кого духу не хватает спросить. Они все из его класса, так называемого высшего класса, и защищают своих.
Барр покраснел:
– Послушайте, старина, не ду…
– Всей этой бессмыслице легко положить конец, – ровным голосом произнес Питер Марлоу. – Нельзя сравнивать Чанги – или Дахау, или Бухенвальд – с нормальной жизнью. Просто нельзя. Там действовали другие правила, шла другая жизнь. Мы были солдатами, большинству не исполнилось и двадцати. Чанги был как рождение заново: все новое, все не так…
– Ты спекулировал на «черном рынке»?
– Нет. Я переводил с малайского для приятеля, коммерсанта, а коммерция и «черный рынок» – совершенно разные вещи, и…
– Но вы занимались этим в нарушение правил, лагерного закона, и получается, что это был «черный рынок», верно?
– Сделки с охранниками противоречили правилам
– А ты расскажи им, как Кинг покупал у какого-нибудь бедолаги за жалкие гроши часы, кольцо, авторучку – последнее, черт возьми, что у того оставалось, – и продавал втридорога, и никогда не говорил, за сколько сплавил, всегда обманывал, всегда обманывал. А?
ebooksa