Гайдзин

– Все будет готово. Я заберу твои письма сразу же, как только узнаю, что слухи подтвердились. – Джейми нахмурился, заметив, как Малкольм растревожен чем-то.

– Пошли кого-нибудь к Анжелике, у нее тоже есть почта. – Ее письмо к его матери, которое писалось и переписывалось, пока оба они не остались довольны. «Хорошее получилось письмо», – подумал он.

– Она действительно была в порядке, тайпан?

– Обворожительна. – Малкольм улыбнулся, на миг забыв о боли, забыв о «Ведьме». Она выглядела так великолепно, лежа в кровати, свежая, хотя и несколько бледноватая, веселая, внимательная и такая довольная, что он пришел. – Она сказала, что завтра к вечеру встанет на ноги, Джейми. Почему бы нам не устроить роскошный ужин, здесь, а? Мы и, скажем, Дмитрий, Бебкотт, Марлоу, если будет свободен, и Паллидар, они оба славные ребята, хотя и увиваются за ней как щенята.

– Как насчет Филипа и сэра Уильяма?

– Филип да, но без сэра Уильяма… нет, лучше вычеркнуть их обоих. Как насчет графа Сергеева, он умеет развеселить компанию?

– Если ты пригласишь его, то тогда непременно придется приглашать всех министров – в этом случае сэра Уильяма за дверью, пожалуй, не оставишь.

– Ты прав. Сделаем проще, пригласим их в другой вечер.

– Я распоряжусь, – сказал Макфей, радуясь, что между ними снова воцарилась дружба.

Вместе они вошли в его комнаты. Их привели в полный порядок после пожара, хотя легкий запах дыма еще оставался.

– Как быть с Кеттерером?

– Он должен охранять наши интересы, или его здесь не будет. – Малкольм сел за свой стол, начал собирать в пачку те письма, которые хотел отправить. – Матушка к тому времени уже повидается с губернатором и разберется с ним.

– Да.

Малкольм резко вскинул глаза, уловив в его голосе странную интонацию. Помолчав секунду, он сказал:

– Странно, мы так уверены в том, что она это сделает, и совсем не уверены в том, что я смогу уговорить ее согласиться на мой брак.

– Даже не знаю, что ответить на это, тайпан, – печально произнес Макфей, – если это вопрос.

Малкольм медленно кивнул. Он видел перед собой это волевое, обветренное лицо, крепкое сильное тело и спрашивал себя, будет ли и он так же силен, когда ему исполнится тридцать девять – через девятнадцать лет.

– Ты получил от нее еще одно письмо?

– Да. Боюсь, «Океанская ведьма» не принесла с собой ни одной доброй вести.

– О? Присядь, Джейми. Что она пишет?