Гайдзин

– Есть, сэр.

– Почему бы вам не проводить мисс Анжелику на нос, может быть, она захочет поближе рассмотреть наши палубные орудия.

– С радостью. Мисс?

Она послушно последовала за ним по трапу и дальше по палубе. Ллойд был невысоким, как раз ее роста, с веснушчатым лицом и руками.

– Вы валлиец, мистер Ллойд? – спросила она.

Он рассмеялся и протянул нараспев:

– Валлиец, как холмы Лландриндод-Уэллса, откуда я родом, глядите сами.

Она рассмеялась вместе с ним и, прижавшись к нему, когда палуба покачнулась, прошептала:

– Почему меня отсылают, как школьницу?

– Этого я не могу знать, мисси. – Его глубоко посаженные карие глаза метнули взгляд через плечо, потом снова обратились на нее. – Капитан хочет поговорить об обеде, без сомнения, или спрашивает его, вашего кавалера, не хочет ли он воспользоваться гальюном, туалетом то есть. Мужские разговоры, – добавил он, и его глаза улыбнулись.

– Он вам нравится, не правда ли?

– Капитан есть капитан. А теперь пушки, мэм!

Ее смех зазвенел переливчато, согрев сердца стоявших рядом матросов. Марлоу и Малкольм на мостике тоже услышали его и посмотрели в ее сторону.

– Она прелестно выглядит, Малкольм.

– Да, действительно. Так вы говорили? Легкий обед?

– Вас это устроит? У кока первоклассно получаются жареные пирожки с яблоками. – Меню состояло из рыбного рагу, пирога с курицей и солониной и пельменей, холодного жареного цыпленка, сыра чеддер и жареных пирожков с яблоками. – У меня есть пара бутылок «Монтраше» пятьдесят пятого года, охлажденного, которые я приберегал для особого случая, и бутылочка «Шамбертена» пятьдесят второго.

– Живете вы весьма неплохо, – заметил Малкольм, на которого подбор вин произвел большое впечатление.

Марлоу улыбнулся:

– Да нет, пожалуй, но сегодня особенный день, и, по правде говоря, я стянул «Шамбертен» – любимое вино моего старика. Что до «Монтраше», он подарил мне несколько ящиков, когда я стал офицером.

– Он тоже во флоте?