Франческа

Их прервал дикий крик Тима.

Чарли выскочила в холл, а снизу прибежала Сюзанна. Тим сидел на полу у окна холла, обхватив руками колени, и кричал.

— Успокойся, мой дорогой, — сказала Сюзанна, обнимая его. — Тут нет ничего страшного.

— Я его видел, — всхлипывал Тим. — Я снова видел там снаружи человека.

— Может быть, это была косуля, — проговорила Сюзанна, многозначительно посмотрев на Чарли. — Не надо бояться. Отнести тебя обратно в кроватку?

Тим кивнул.

Чарли выглянула в окно. Она увидела только свет наружных фонарей.

— Готовы слушать сказку дальше? — спросила Чарли, когда они снова устроились в постели, и Тим успокоился.

Мальчики подсели ближе. Запах их волос — травы, песка, и чего-то еще, для чего она не могла подобрать слов, — наполнил ее странной печалью.

— Ты в порядке, Тим? — спросила она.

— Да, но я туда больше один не пойду.

— Ну и не ходи.

Минут пятнадцать спустя мальчики заснули. Закрыв книгу, Чарли прислушалась к их мерному дыханию. Она думала о том, каково бы это было — иметь таких мальчишек. Каково быть мамой в той ситуации, в какой оказалась Сюзанна — с ограниченными ресурсами, без работы, с весьма непрочной сетью социальной защиты.

Когда она поднялась с кровати, Том проснулся и сел.

— Чарли, — прошептал он. — Думаю, это была не косуля. Я тоже что-то такое видел позади наших качелей. Очень похоже на человека.

— Может быть, кто-то пошел выгуливать собаку, — ответила Чарли. — Не думай больше об этом.

В дверях спальни она обернулась и посмотрела на спящих мальчиков. Что же такое они видели?

Франческа

Вернувшись от доктора Нулана, я взяла перчатки и спустилась к яме. Потом я копала до тех пор, пока мама не позвала меня к обеду. С каждым ударом лопаты я видела перед собой Поля. Я думала о его семье — о папе, брате и бабушке, которых я никогда не видела. Думала о похоронах, на которые не смогла пойти, поскольку лежала на больничной койке с перевязанными руками. И еще я думала о том вечере, о «королевской» компании. Об их мокрых брюках. О желтой розе.

— Зачем ты это делаешь, Франческа? — спросила мама, когда я вернулась в дом вся вспотевшая. — Почему ты копаешь, как одержимая?