Никта

— Когда как.

— Не понимаю.

— Сумасшедший видит, что он Наполеон, но это же не делает его Наполеоном. А Ванга видит, что у тебя, например, гастрит, но это делает ее не сумасшедшей, а провидицей или целительницей.

— То есть, чудовища вокруг Оникса и правда существовали, раз он медиум?

— Скорее да, чем нет. Ты тоже их видела?

— Я говорила с призраками. И, кстати, нашла доказательства, что они правда существовали. Прочла про этих людей в некрологе. Насчет чудовищ Оникса — я видела не всех. Это ожившие статуи. Да, звучит безумно… Они нападают на людей. А еще он постоянно видел каких-то существ, монстров вокруг себя, но вот этих я не встречала. Как ты можешь это объяснить?

— То, что вы видите оба, как медиумы — абсолютно реально. То, что видит один из вас, а другой нет — скорее всего, фантазия, как у пьяницы в горячке.

— Оникс не видел моих призраков. Но я проверила, и про них писали в некрологе, значит, призраки — не фантазия!

— Не могу сказать ничего определенного. Понимание различия реального-нереального приходит с опытом.

— Вот, рядом со мной стоит призрак, ты его видишь?

Рауль подбоченился. Максим долго молчал.

— Тут никого нет, кроме нас.

— Выходит, ты знаешь не все, мой друг любезный, — восторжествовала Катрин.

— Может, те из некролога и правда были, — возразил Максим. — А остальные — фантазия. Ты неопытна, ты не умеешь различать лево и право…

— Так что насчет Оникса? Он тоже фантазирует, раз я видела не все, о чем он говорит?

Максим не ответил.

— А то, что все вокруг в этом другом видении мне кажется будто бы сотканным из кошмара, это почему?

— Свидетельство того, что все сущее — порождение черного Бога.

— Во всех религиях Бог справедливый и светлый, даже если строгий, а у вас вдруг черный?

— Идея о добром Боге — наносное, придуманное. Популяризация: первый век нашей эры, проповедник Иисус Помазанник. Цивилизованному миру на тот момент было уже несколько тысяч лет, рано или поздно кто-то должен был придумать и доброго бога.