Катрин ворвалась на крышу. Стефан отбежал от нее на несколько метров, взгляд его был взглядом безумца.
— Возвращайся обратно в ад! — закричал он.
— Ты совсем двинулся?
Продолжение столь холодного приема после чудесного воссоединения ее обескуражило. Катрин увидела его силуэт, мечущийся на крыше, и он стал для нее слаще воды в пустыне. Человек, живой человек в опустевшем городе! А когда она узнала Стефана по голосу, то и вовсе почувствовала огромное облегчение — тут же испарившееся, когда ей удалось открыть дверь.
— Кого ты видишь перед собой? — спросила она.
Стефан не отвечал, продолжая пятиться. Еще несколько шагов, и он свалится вниз. Вряд ли из кустов выскочит горгулья в жилетке спасателя, чтобы подхватить его на руки.
Катрин подняла руки, будто сдаваясь на милость полицейского.
— Я тебя не трону.
Бесполезно.
— Вихри враждебные веют над нами, темные силы нас злобно гнетут! В бой роковой мы вступили с врагами, нас еще судьбы безвестные ждут! — запела она во всю глотку по-русски. Стефан застыл.
— Дальше я слов не помню, — извиняющимся тоном добавила Катрин.
— Ты и вправду она, — сказал Стефан. Катрин не без удовольствия отметила, что его взгляд стал осмысленнее. — Что это за песня?
— Русский экзорцизм, — ответила та. — Можно использовать только в самых крайних случаях… А это что? — Катрин заметила снайперскую винтовку.
— Попытка спасти мир.
— Хотел подстрелить нашего общего дружка? Чего ж ты медлишь! — Катрин подбежала к оружию. Мир в оптическом прицеле оказался совсем иным, он предстал перед ней полным жертв полем; где она впервые была охотником.
— Мне мешал бледный мужик. Нес полную чушь, отвлекал. Я не мог сосредоточиться и боялся промахнуться…
— Сейчас мы все исправим… Что за ехор они танцуют?
— Хрен их знает.
— В общем-то, нам это и неважно, — пробормотала Катрин. — Нам сейчас важно… лишь… — она затаила дыхание. Ее палец коснулся спускового крючка.
Хронос отсчитал несколько мучительных секунд.