Никта

Кера

Катрин

Стефану не хотелось оставаться наедине с творением своего любимого протеже, так что он еще раз рванул дверную ручку и выбежал в прохладный подъезд. Катрин не отставала.

— Идиоты! Вы даже не знаете, зачем я здесь! — гремела статуя.

— Будем ими, если останемся, — еле выговорила девушка, запыхавшись — с такой скоростью они неслись вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек сразу.

Неповоротливая статуя проследовала в подъезд. Сначала из квартиры высунулась узкая морда гидры, затем она показалась целиком. Тело выглядело более новым, чем голова, успевшая местами потрескаться. На деле, медлительность гидры была лишь следствием неторопливости. Статуя знала, что рано или поздно два человечка устанут убегать.

Стоило Стефану приблизиться к машине, как в ушах его эхом зазвучал собачий вой, а перед колесами мелькнуло нечто бесформенное. Он резко остановился.

— Что такое? — спросила Катрин. Когда эти торопливые слова ворвались в его сознание, морок исчез.

— Ты слышала?

— Ну. Салют, наверное.

— Кровь на капоте, — сказал Стефан. — Все в крови.

И Катрин увидела эти пятна, гадая, реально ли они существуют на его машине в каком-то ином измерении — или услужливо появились перед ее зрением только потому, что Стефан рассказал ей о них?

— Пошли пешком. Не хочу, чтобы полиция остановила из-за пятен, — Стефан быстрым шагом направился к людным улицам.

Катрин хотела заметить, что эти пятна не видит никто, кроме них двоих, но ее замечание так и осталось непроизнесенным. Не высказала она и своих мыслей о том, что лучше бы им укрыться во дворах и переулках. Стефан угадал ее мысли, хоть и не полностью, и сказал:

— Чем больше народа, тем лучше. Затеряемся в толпе. И она точно не будет нападать посреди площади.

Они были уже близко к Стад де Франс, когда прогремел очередной взрыв. Катрин запоздало прикрыла уши и съежилась, пугливо озираясь.

«Нет, это не салют, это не салют», — крутилось у нее в голове. Взревела сигнализация, кто-то кричал. В следующую минуту толпа смяла ее и повлекла за собой. Катрин чудом держалась на ногах первый десяток метров, а потом повалилась на землю, готовая быть тотчас же растоптанной и вдавленной в грязный асфальт. Но человеческий поток схлынул так же быстро, как и навалился.

Катрин опасливо приподняла голову. У одного из входов стояла полицейская машина, людей выводили аккуратно и чинно. Катрин вспомнила сирену, прозвучавшую на школьном уроке много лет назад.

— Пожарная тревога! Немедленно покиньте помещение, — звучал тогда монотонный женский голос из динамика. Ее одноклассники начинали собираться на выход.

Катрин оказалась в том классе за партой, как будто бы это происходило прямо сейчас. Она видела учительницу ясно и отчетливо. Анна Ивановна Романова, математичка. В отличие от своей полной тезки, вошедшей в историю, эта женщина и близко не была такой крупной. Напротив, эта Анна Ивановна была маленькой и сухой, хотя это вовсе не мешало ей так повышать тон, что у Кати закладывало уши, даром что сидела она на предпоследней парте.

— Куда?! — воскликнула учительница. — Бездельники! А ну сидеть! Тетюхин, чему равен косинус икс?