Никта

— Человек, — повторил Рауль и оглянулся, почувствовав на себе чужой взгляд. Его разговоры с самим собой привлекли чье-то внимание, но ненадолго. — Я человек… а они — нет!

Люди вокруг походили на монстров из его кошмаров, еще более лохматые и пугающие, чем он. Некоторые из них были сложены совсем не так, как люди, поражая странностями строения своих тел. Длинноногие, большеротые и кривые, они ходили по улицам с сумками и портфелями, как ни в чем не бывало.

— Куда вы дели нормальных людей, монстры? — прошептал Рауль, с ужасом осознавая, что он единственный homo sapiens на всей улице. Но потом он заметил, что все эти чудовища отражаются в той же витрине как нормальные люди.

— Ага! Это монстры в людском обличье.

Все вдруг стало для него на свои места. Сила, которую они впятером призывали, не покорилась ему, но все же сочла достойным. Годами занимаясь мистицизмом, он заслужил право видеть истинную сущность окружающих его людей! Жаль, что сущность эта столь отвратительна и мерзка. Рауль тщетно искал хоть одного праведника, но только свое собственное тело виделось ему человеческим, если он смотрел на людей без помощи зеркал.

Вскоре он начал различать людей-монстров и просто монстров. Вторые были невидимы для глаза людей-монстров, и сами подчас удивлялись, понимая, что Рауль видит их и понимает их речь. Однажды такой невидимка подошел к нему, собравшись что-то сказать, но Рауль испугался и поспешно удалился, благо, церковь была за углом. В ноздри приятно пахнуло ладаном, но за алтарем стоял такой же монстр, и скамьи были забиты чудовищами, разом обернувшимися на него.

— И здесь нет ни одного праведника! — крикнул им Рауль, выбегая обратно на улицу.

Вскоре он понял, что для него самым лучшим решением будет притвориться, будто бы он окружен нормальными людьми. После этого он решился встретиться со Стефаном, который уже и не помнил, что с ним собирается встретиться какой-то скульптор.

— Какой чудный экземпляр, — сказал Раулю змееглазый выродок. — Представишься, наконец?

— Я, э… Я человек.

Монстру стало жутко смешно, хотя Рауль не видел ничего смешного.

— Как человека называют другие человеки?

Рауль припомнил, что у него есть такая штука, из которой можно узнать свое имя. Он достал паспорт. Фотография напоминала его ну очень отдаленно, а надпись гласила, что его зовут «Рауль Рено». Это имя ему ничего не говорило; разве не должно было оно, пусть даже почему-то забытое, вызвать в его воспоминаниях хоть какой-то резонанс? Может, это не его имя?

Видя, как собеседник с потерянным видом ищет свой паспорт, а потом удивленно в него таращится, Стефан расхохотался.

— Каков артист! — воскликнул он. — Ну что, узнал, как тебя зовут?

— Нет, — ответит тот, убирая паспорт в карман.

— Ну что ж, как-то мне придется тебя называть. Если я напишу на афише имя скульптора как «Никто», на твою выставку и придет — никто. Хотя… в этом что-то есть. Будет занятный пиар-ход. Скульптуры, созданные «никем».

Рауль хотел вдруг сказать, что он не скульптор, а гончар, но потом спросил себя — с чего он взял, что он не скульптор? Чудовище так его называет, может, ему лучше знать?

Тут Стефан заметил медальон на его шее.

— Что за камушек? Агат?