— Че, бросил?
— Да. И это… завари мне кофе, пожалуйста.
Вовка перевел на меня ошалелый взгляд.
— А может тебе еще ключ от квартиры, где деньги лежат? И главное — хоть бы спасибо сказал!
Я закивал головой, понимая, что это скорее нечто нервное, чем реальное проявление благодарности. Пока что я только начинал приходить в себя и не до конца осознавал, что смогу прямо сегодня выйти отсюда свободным человеком.
— Да-да… Конечно… Дорогое пятизвездочное спасибо тебе будет…
Вовка довольно кивнул, вручив мне практически кипящую кружку без ручки.
— Кстати, — я уселся напротив него, откинувшись на спинку стула, — что ты вообще в том подвале делал? Ты же вроде не по наркоте…
— Там были ребята, которые у меня по делу одному проходили. В общем… Так, — Сидоренко хлопнул по столу, — это не важно! И я все еще жду твоих выкладок по поводу Литвиненко… так, кажется, этого вашего мальчика звали?
Я кивнул, смущенно опустив взгляд. Что ж, остается только надеяться, что Вовка не поднимет на смех мои сыщицкие методы.
Минут двадцать я, не останавливаясь и с энтузиазмом размахивая руками перед лицом задумчивого одноклассника, повествовал о скромных результатах моей работы. Когда я наконец замолчал, переводя дух после тяжелого монолога, Сидоренко почесал затылок и, раскурив, будто бы мне на зло, еще одну сигарету, подытожил:
— Весело… И ты решил, что его грохнул Штырь?
Я пожал плечами.
— Это единственное, что я еще не проверил.
— Ну, уж проверка тебе удалась на славу, — он тяжко вздохнул, но через секунду ухмыльнулся. — Я на уши всех своих знакомых поднял, к таким высотам лезть пришлось… Ладно. В общем, если хочешь, я приведу сюда Штыря и мы с ним потрындим по душам.
Я вытаращил глаза, не поверив тому, что услышал.
— Как?!
Вовка задрал рукав и взглянул на часы:
— Ну, я думаю, часа через полтора ребята с ним закончат. Дадим ему прийти в себя. Или нет? Правильно, чего ждать… Сразу и заберем. Если меня на вызов не дернут.
Во мне зашевелились сомнения насчет методов допроса, которые он собирался применять.