Ярость

Он прочитал и возмутился:

– Я должен заплатить двести пятьдесят евро этой адвокатской конторе? Но за что?

Беата повернула экран в сторону Руперта – почти с наслаждением.

– Давай же, грязная сучка! – требовал кто-то.

Руперт даже не взглянул.

– За то, что ты смотрел эту порнуху! – ехидно объяснила Беата.

– Но… Но просмотр фильма не может стоить двести пятьдесят евро!

– Значит, ты признаешься? – констатировала Беата.

– Нет! Ни в чем я не признаюсь!

Соседка хлопнула в ладоши.

– Прямо как мой муж! Тоже все отрицает. Ну что за люди! Не хотите отвечать за свои поступки!

– Уж простите, что я родился на свет, госпожа великий инквизитор! Или лучше сказать, госпожа гестаповец? – огрызнулся Руперт.

Соседка издала шипящий звук и пожаловалась:

– Двести пятьдесят евро за эту дрянь, а денег на новую газонокосилку так и нет.

Самые большие суммы в чеке шли на услуги прокурора и определение IP-адреса.

Он попытался подключить все свои познания в юриспруденции и с видом знатока заявил:

– Во-первых, даже если я был на этом сайте, что я активно отрицаю, и потом они установили мой IP, хотя на самом деле это невозможно, потому что я не был на этом сайте… Но даже если все это было бы правдой, прокурор все равно не смог бы получить мой адрес. Чтобы узнать его, необходимо соответственное судебное постановление. У нас в стране есть такая штука, как защита личных данных…

Руперт вздохнул. По его меркам, он произнес перед женским трибуналом очень длинную речь. И ему постоянно приходилось конкурировать со сладострастными стонами, не слишком совпадающими с движениями губ. Теперь они ускорились, перейдя в быстрое стаккато.

Эдельтраут не выдержала:

– Может, кто-нибудь это выключит?