— Вот и хорошо, — говорит он, опять садясь, — а теперь помоги Кесси.
Луноликая девочка с прямой челкой проходит мимо нас, одной рукой придерживая края шали. В другой руке у нее косяк.
Оборачиваясь, я вижу, что она сворачивается возле Навида как собачка. И шаль уже не скрывает ее молодое, гибкое тело и совершенные плечи. Она смотрит на него снизу вверх, у нее божественной красоты щеки и вращающиеся глаза.
— Тебе что-нибудь нужно? — спрашивает она у него.
— Может быть, — говорит он, поглаживая ее по спине, словно читая по книге Брайля.
Его лапы медленно движутся по ее телу. И в конечном итоге обхватывают ее молодые, wánshàn груди.
Я чую аромат дорогих духов, смешанный с запахом пота: Эми моет окна, Аннабела, вернувшаяся в стойло, пылесосит ковер, а Кесси, склонившись над придвинутым к стене матрасом, стелет простыню. В центр комнаты поставили низенький столик, на нем — красивая лампа с бахромой. Я подсчитываю:
5 спален:
4+4+4+2+1=15 матрасов
Всего 15 девочек; или больше, если они делят спальное место.
— Привет! — говорю я.
Кесси оборачивается, жир на ее предплечье болтается, как флаг.
— Nǐ hǎo! — Она улыбается и плюхается на кровать. — Сюда едут еще девочки, — говорит она, ковыряя ноготь на ноге. — Тао сказал, они хорошие девочки. Очень красивые.
— Сколько им? — спрашиваю я.
«Будь осторожна, — предупреждает Раннер, — полегче с вопросами».
Кесси пожимает плечами.
— Не знаю, — говорит она, укладывая на спину плюшевого коалу. — Он не сказал. Но они будут очень счастливы, когда приедут. Они из плохих семей.
— А, — говорю я
— Оооочень плохих, — повторяет она.
— Насколько плохих?