Пока заталкивали ящики в танкетку и догружали машины, грохот боя вдруг стал стихать, и скоро по улицам загремели танковые гусеницы, потянулись колонны отступающих частей, подводы, орудия. Надо было уходить. Но оставалось еще пять ящиков с госархивом, где были документы времен столыпинской реформы и массового переселения крестьян на сибирские государственные земли, и Два – с горархивом, которые Гудошников пожалел жечь и закапывать. Да и плохо горели они, если не ворошить.
Сержант выглядывал из люка танкетки и поторапливал.
– Стойте! – крикнул Гудошников и поковылял на улицу.
Шла Колонна отступающих. Пропыленную, белеющую бинтами пехоту обгоняли, заезжая на тротуары, грузовики и «эмки». Гудошников проголосовал какому-то автобусу. Тот не остановился, обдав Никиту Евсеича жаром и пылью.
– Стойте! – Гудошников выхватил маузер и запрыгал наперерез открытой «эмке». – Стой, говорю!
«Эмка» притормозила. На заднем сиденье, скорчившись, лежал раненый, рядом с шофером сидел военный, судя по всему, комиссар.
– Возьмите ящики с архивом! – крикнул Гудошников. – Они здесь, рядом! Возьмите!
– Какие ящики?! – отмахнулся военный. – Не видишь, генерала везу! Генерала ранило!
Машина умчалась. Никита Евсеич выругался и хотел вернуться во двор, но на улице показался танк КВ.
– Эй! Погоди! – Гудошников выстрелил и встал на пути танка. Танк остановился, из люка показалась голова.
– Прыгай на броню! Живей!
– Я не сам! – перекрикивая рев машины, сказал Гудошников. – Возьмите ящики с архивом! Документы!
– Ну, дед, мать твою… – выругался танкист. – Нашел время с архивами возиться!.. Давай! Где они?!
Три ящика завернули в рваный брезент и привязали к броне, остальные все-таки пришлось бросить в подвальное окно: авось сохранятся, если не сожрут крысы…
– Потеряем – не взыщите, – предупредили танкисты. – Ахнет снарядом – отлетят… А куда сдать-то их?
– Своим! Нашим! – крикнул Гудошников. – Только не бросай!
Все было готово и можно было выезжать со двора. Возле машин в ожидании стояли женщины – работницы архивов и многодетное семейство Солода.
– Садитесь! – скомандовал Гудошников. – Залезайте, под брезент!
Молча и тяжело пыхтя, люди стали взбираться на ящики, под самую брезентовую крышу, где можно было только лежать. Гудошников заметил, что туда же тянут и громоздкие узлы, брякающие посудой.
– Бросайте узлы! – . – багровея, крикнул Никита Евсеич. – Куда с узлами?! Для людей места нет!
ebooksa