– Нужно позаботиться о ночлеге, – сказал Дойл, направляясь к исполинскому дереву.
Оно было толщиной в четыре обхвата, возвышалось над землёй метров на двадцать, толстые ветви простирались во все стороны, образуя настоящий шатёр.
Оглядев дерево, Дойл довольно изрёк:
– Переночуем на нём.
– Ты, должно быть, шутишь? – не поверила своим ушам Айрис. – Ночевать на ветвях? Как птицы?
– Давайте, ребята, – командовал Дойл. – Доставайте-ка топоры.
– Дойл! Это просто… у меня слов нет!
– Леди Гордон, а у меня нет времен и желания нянчиться с вами. Вы ведь не маленькая девочка, чтобы я тратил время на уговоры. Так?
– Так, но…
– Внизу змеи, крокодилы. Вон те следы у пересохшего ручья свидетельствуют то ли о кабанах, то ли о буйволах, не берусь судить – не следопыт. Ещё тут могут водиться волки, медведи, тигры. Словом, я предпочту ночевать наверху, чтобы иметь возможность успеть пристрелить их до того, как они вонзят в меня свои острые клыки. Вам же никто не помешает поступить иначе. Прикажите – разобьют палатку хоть у воды, хоть в чаще леса, хоть вон на той песчаной отмели неподалёку от берега. Не исключено, что вы, как человек гуманный, решите добровольно подкормить собой местных зверюшек. Ну так что? Где мне приказать разбить вам ночлег?
– Рядом с вами, – прошипела Айрис так, что, если бы кобры слышали её, околели бы от зависти.
– Чудесно.
Матросы устроили помост для Айрис и Дойла почти на самой вершине дерева. Остальные расположились на более низких ветках, используя сплетённые лианы вместо гамаков.
Когда воздушные спальни были готовы, шлюпки спрятаны в зарослях, припасы и оружие перенесены на дерево, день как раз и подошёл к концу.
Чем ниже опускалось солнце, тем сильнее в воздухе гудели докучливые кусачие насекомые. И тем прохладнее становилось.
Темнело.
Мужчины изготовили смоляные факелы из пучков пакли, пропитав их смолой из бадьи, запасливо прихваченной с корабля. Айрис с восхищением наблюдала, как умелые руки Дойла уверенно справляются с любой работой.
Она и сама не заметила, как уснула. Глаза её слипались, мысли текли медленней, то повторяясь, то расплываясь. Голова клонилась. Последнее, что запомнилось перед сном, как всё вокруг окутывал мрак.
Уютно потрескивал костёр. По чёрным обгорелым головёшкам пробегали то желтые, то оранжевые, то синие языки пламени.
***
ebooksa