— Ну, а если необходимо?
— Тогда одно — хребтами. И знать надо, какой выбирать, а то будешь по всем сопкам лазить, пока за тот хребет не зацепишься, что гривой на нужное место выходит.
— Да…
— Вот тебе и «да»! Уж на что тайгу знаю и то, бывало, не угадывал.
Все понимали, что непогода — это предупреждение. Надо быстрее подбирать участки для разведок, а для этого закончить обследование верховьев реки. Тревожило и то, что в нескольких километрах от базы находилась группа рабочих во главе с Володей Володенькиным. Никаких сведений от них не было. По подсчетам Митрича — «главного каптенармуса», — продукты у них должны быть на исходе. Он успокаивал Тарасова, говоря, что недалеко от того стана есть несколько «кулем» — ловушек на медведя. Но и сам Митрич соглашался, что «кулема кулемой, а зверь зверем, то ли залезет, то ли нет, да и Володька больно суматошный».
Все население избушки выбежало на берег, когда за рекой раздался дикий призывный крик.
У противоположного берега Черновой, тащившей вырванные с корнем деревья и заполнявшей гулом долину, стоял Володя в одном сапоге, без шапки. Стоял и кричал, хотя уже видел сбежавшихся людей.
— Почему пеший? — закричал ему Тарасов, сложив ладони трубкой.
— А-а-а… А-а-а! — раздалось в ответ.
— Люди где?
Володя махнул-рукой в тайгу и замолчал.
— Где винтовка?
— Во-о-о-зьмите ме-е-ня отсюда! Скорее!
Но перебраться через бушующую реку было невозможно.
— Придется ждать, пока спадет. Собирай сухостой. Спички есть?
— Не-е-е-ту! Во-о-о-зьмите ме-е-ня!
— Ты что, рехнулся? Собирай дрова быстро. Сейчас спички бросим. Обогреешься.
Кто-то привязал к камню спичечную коробку. Но посылка, не долетев до цели, плюхнулась в воду.
— Ничего не выйдет! — снова принялся визжать Володя. — Боюсь я зде-е-е-есь! По-о-о-мо-гите!
— Однако, лук делать надо, — деловито заметил Митрич.