— Ерунда! — почти кричал Коровин.
— Чего ты шумишь, голова? Ну, мы сами скажем.
— Давайте, давайте. Под конец всю дружбу разорить решили. Что мы, спекулянты или крохоборы?
— А ты поосторожнее на поворотах.
— Что случилось?
— Посмотри на этих, — ответил Коровин. — Решили нам подачку подсунуть. И еще я же виноват. Жаловаться собираются.
Выяснилось, что колхозники хотели не только отдать хлеб, полученный взаймы, полным весом, но взять на себя и весь расход, сделанный за лето отрядом разведки.
— Выручили нас, вот и получайте, семьям пригодится.
Немало сил и красноречия пришлось употребить, чтобы успокоить Коровина, а еще больше, чтобы уговорить стариков.
Выход нашел Буря.
— Хлеб не возьмем. Но если на добрую память, так почему же обязательно хлеб? Впервой встретились, впервой расстаемся, а свидеться придется. Чего же шуметь и ссориться?
Смущенные спорщики разошлись. Но этим не кончилось. Когда началась погрузка, то на плоту появилось значительное количество непредусмотренных грузов. Кульки с едой, целая гора шанишек, мешочки с орехами и даже «туесок» — берестяной бочонок с медом. От этих проявлений дружбы нельзя было отказаться.
С песней, под гармошку, отчаливал плот. И все дни, пока он двигался, сначала по Бухтарме, а потом вместе с шугой по Иртышу, воспоминания о проводах вызывали улыбки.
В устье Бухтармы протока, по которой шел плот, оказалась перегороженной несколькими канатами. Заметили препятствие, когда свернуть в другую протоку уже было нельзя.
— Бам! — воскликнул кто-то.
Так называют временные загороди на реках для задержки леса, сплавляемого «молем», то есть отдельными бревнами, свободно плывущими по течению, пока не попадут в такую ловушку.
— Вижу, да поздно, — ответил Буря, стоявший теперь на переднем весле, поочередно с Тарасовым.
— Давай к берегу!
С большими усилиями удалось «отбиться» и причалиться. А на берегу уже сбегались и кричали люди.
— Пьяные, что ли?
ebooksa