В стране золотой

Это означало высшую форму презрения, которую он мог выразить в данном случае.

— Уберите от меня этого моряка, вам он как раз под стать, а мы обойдемся!

— Не задавайся, Митрич! Еще неизвестно, кто мокрее на устье прибудет, если они на всех перекатах у тебя так сигать будут!

— Кадры, кадры воспитывать надо, Митрич, а ты после первой ошибки прогонять собираешься! — весело крикнул Тарасов.

— Может, он и не струсил вовсе, а научно проверял, насколько вода мокрая! — съязвил кто-то из сплавщиков.

Каждое такое замечание встречалось взрывом смеха., — Просушиться на устье не забудьте! — кричал уже вслед Буря.

— Ладно, мы-то не забудем, да и вы хоть к зиме на устье выбирайтесь, а то не ровен час по деталям вытаскивать придется, — не остался в долгу и Митрич, перед тем как его сплоток скрылся за поворотом.

Наступила пора двигаться и остальным. Теперь «главный» плот шел замыкающим в караване. Помощи в случае чего ждать было неоткуда.

К устью Черновой выбрались с заходом солнца. Пройдя очередную группу перекатов, с трудом отбившись от прижима в ущелье, плот закачался наконец на широкой протоке Бухтармы.

У берега, чуть ниже устья Черновой, виднелся сплоток Коровина. Горел большой костер. Сюда и «прибился» главный плот. Вдоволь насмеявшись над событиями дня, начали строить предположения о судьбе сплотка Митрича, которого здесь еще не было. Черновая шла одним руслом. А если и были ответвления, то они быстро возвращались к основной реке или просматривались с нее. Заблудиться было невозможно.

Наконец решили, что Митрич попал в одну из слепых проток, не имеющих выхода в основное русло. Пропустил главный плот и только после этого начал выбираться.

— Это вернее всего. Залетел в протоку, на мель, и помалкивал, чтобы не срамиться.

— Но смотря, как залетел, — сказал Коровин.

— Тоже верно. А то и до утра не взлезет.

— Бывает, что и весь сплоток будет по бревну перебирать да на реку вытаскивать, — заметил Чернов. — Попотеешь.

— Вот тебе и будет «бей куда хошь»!

Надо было ночевать. Чернов ушел на перевал, с которого хорошо была видна устьевая часть Черновой, в надежде увидеть, где «призимовал» Митрич. Вернулся к ночи с двумя глухарями, но без новостей.

— Ждал я, думал, костер запалят, его далеко видно. Нету.

Появилась тревога. Начали обсуждаться всякие варианты аварии, способы поисков.

— А не прошагал ли наш Митрич прямым маршем в село домой к старушке? — неожиданная догадка осенила Чернова.