– Что вы там говорите о мщении? – сказала она жалобно, – никогда вы не сумеете отомстить мне так, как судьба уже мстит… Увы! вы обвиняете Монтестрюка в любви ко мне, а он весь занят мыслью – понравиться другой! И для этой-то другой, для графини де Монлюсон, я скачу во весь опор посреди Германии! Обожаемой его Орфизе грозит страшная опасность. Я знаю, что лишиться её – для него хуже, чем умереть, и вот я еду спасать ее…
– Вы?
– Да, я! Если б мне сказали прежде, что я сделаю когда-нибудь то, что теперь делаю, – я бы ни за что не поверила! Я не обманываю вас, а говорю, как оно есть на самом деле. Любовь к вашему другу – не качайте так свирепо головой, он ваш друг и будет вашим другом, так нужно любовь эта меня совсем переродила. Я уже и не знаю, право, что за сердце у меня в груди. Я вытерпела все муки ревности, я плакала, я умоляла, я проводила бессонные ночи, я томилась по целым часам, я призывала смерть, не имея духу сама искать её, – и вот последствия всего этого! Какая-то неодолимая сила вынуждает меня посвятить ему всю жизнь мою. Мне бы следовало бросить на гибель соперницу, я бы должна была ее ненавидеть всеми силами души, отдать ее, беззащитную, такому человеку, который ни перед чем не отступит. Нет! не могу! Дело не в ней, а в нем! понимаете?
Маркиз де Сент-Эллис ходил взад и вперед по дороге, слушая Леонору, кусая свои усы, пожирая ее глазами, волнуясь между гневом и жалостью, но сильней всего поддаваясь удивлению.
– Что вы там рассказываете? – вскричал он наконец, – вы говорите, что любите его, а он вас не любит?
– К несчастью, именно так.
– Да что он, слеп, что ли, скотина?
– Увы! совсем не слеп: у него ведь есть же глаза для графини де Монлюсон!
– И это для неё вы пустились теперь в путь?
– Вы сами это скоро увидите, если только поможете мне теперь.
– Что же надо делать?
Принцесса подскочила и, взяв обе руки маркиза, сказала в порыве радости:
– Ах! я ведь знала, что вы меня послушаете и что мой голос найдет отголосок в вашем сердце!
– Я пока ничего еще не обещал… Объяснитесь, пожалуйста…
– Графиня де Монлюсон поехала в Вену единственно для того, чтоб быть поближе к графу де Монтестрюку…
– Что, разве она его тоже любит?
– А вы этого не знали?
– Значит, весь свет его любит, разбойника?
– Человек, который желает его только за богатство и за титул, решился воспользоваться случаем, чтоб похитить ее…
– Вот это очень мило!