Мудрость толпы

– Но еще внимательнее она должна выбирать, кого ей отвергнуть. – Чем вкрадчивее он говорил, тем больше беспокойства поселялось в ее сердце. – Особенно если это женщина с секретами.

Савин очень пожалела, что у нее нет при себе веера, чтобы закрыться им от собеседника.

– У нас у всех есть секреты, мастер Сульфур.

– Но не все из нас являются королевскими бастардами.

Ее улыбка рассыпалась. Время словно бы замедлилось. Савин ощущала холод и обжигающий жар одновременно. Фойе кружилось калейдоскопом чересчур ярких лиц, внимательных глаз, чутких ушей…

– Может быть, все же передумаете? – Сульфур стоял совсем рядом. – Корона теперь стала таким ужасным бременем… – Он коснулся ее предплечья тыльной стороной ладони. – И поскольку у короля Орсо нет наследников, возможно, она должна будет перейти к одному из ваших детей?

Его губы искривились, обнажив острые белые зубы:

– Скажите, кто из них вылез первым? Мальчишка или…

– Ублюдок! Убью! – завопила она ему в лицо, вцепившись в его камзол дрожащими кулаками. – Угрожать моим детям? Считай, что ты уже мертвец!

Удивление, отразившееся на его лице, было гораздо меньше ее собственного и уже через мгновение исчезло. Сульфур склонил голову к одному плечу:

– Поистине, мой господин выбрал бы вас в первую очередь. Но по моему опыту – и, несомнено, вашему тоже, – не нужно далеко ходить, чтобы найти того, кто согласится взять твои деньги. Или разделить твои секреты… Гражданка Хайген! Минуточку вашего времени, если позволите!

Он смахнул с себя ее ослабевшую руку и шагнул обратно в толпу. Савин увидела, как взгляд Селесты метнулся к нему, с той же жаждой любого намека на благоприятную возможность, какая прежде сквозила в ее собственном взгляде. Она попыталась улыбнуться, но мышцы лица не слушались. Зури нигде не было видно. За глазными яблоками пульсировала кровь.

Ее первым побуждением было бежать. В порт. Потом – в Инглию. В Стирию. Да хоть на далекий Тхонд! Однако она знала, что за ней следят. С двумя младенцами далеко она бы не убежала. К тому же бежать означало признать свою вину – хотя Савин сама не знала, в чем виновата.

Но уж они что-нибудь придумают.

Заговоры

– Заговор! Типичный заговор, из тех, что пожирают нашу бедную Адую! – гремел Суорбрек. – Так же, как черви пожрут урожай, если оставить его без присмотра!

Орсо не сомневался в том, что заговор был типичным – в том смысле, что он был полностью вымышленным.

Суорбрек пошел мимо скамьи подсудимых, по очереди тыча в каждого из обвиняемых пальцем, вибрирующим от праведного гнева:

– Банкир… мельник… пекарь… и стирийская шпионка!

Это звучало похоже на начало дурного анекдота, но собравшимся было не до смеха с тех самых пор, как Судья сбросила своего предшественника с Цепной башни. Ризинау поменял сидевших на скамьях старых лжецов на новых, выдрал из окон витражи и превратил Круг лордов в Круг общин. Судья возвела здесь кривые перегородки и трибуны, огороженные перилами из кое-как напиленных досок, измазала мраморные стены лозунгами и превратила это место в Народный Суд. С утра представители со всей своей прежней неэффективностью дискутировали касательно мелких вопросов управления страной. Но с того момента, как Судья бросалась в кресло, где прежде сидел Ризинау, и водружала свои грязные ноги на Высокий стол, заседание суда считалось открытым и враги народа могли начинать трепетать.