Честь

— Придется подождать, пока муж вернется. Ключ от сейфа у него. Я пришлю к тебе служанку. А теперь, если позво-лишь…

Зенобия застыла на пороге, не в силах поверить, что Пушпа только что захлопнула дверь у нее перед носом. Открылись двери лифта. Вышли три женщины, с которыми она раньше играла в бридж, и еще одна, незнакомая.

— Здравствуй, Зенобия, — натянуто произнесла одна из ее бывших подруг.

Она оглядела их безупречные укладки, накрахмаленные льняные платья и вдруг увидела, что подмышки у нее вспотели, а на платье пятна.

— Я теперь не Зенобия, забыли? — вырвалось у нее. — Я Мадху. Нас насильно заставили перейти в индуизм. А вы стояли и смотрели.

— Ой, подумаешь, трагедия, — отмахнулась одна, но другая на нее шикнула.

В глазах Зенобии застыла ярость.

— Трагедия? Над моей дочерью надругались посреди улицы. Моего сына…

— Да, все это очень печально, — сказала Прийя, стройная, светлокожая женщина, у которой тоже было двое детей. — Но о чем ты думала? Пушпа сказала, что умоляла тебя уехать из города на несколько недель. Но ты ее не послушала. И если твоему мужу угодно подвергать свою семью опасности дурацкими статейками в газетах, ради бога. Но он всех нас поставил под удар. Эти бандиты могли прийти и за нашими детьми — за то, что мы с вашим людом общаемся. А ты еще смеешь стоять здесь и обвинять нас.

Когда Асиф вернулся, Зенобия лежала в кровати. Ужин она не приготовила; дети сидели голодные. Когда он разбудил ее, она сказала:

— Увези меня отсюда. Увези меня из этого проклятого дома как можно скорее.

В девять вечера в дверь позвонила служанка Пушпы. Асиф вошел в спальню; он был растерян и держал в руках полотняный мешочек.

— Может, я ошибаюсь, — сказал он, — но, похоже, они вернули не все драгоценности. Мешок был намного тяжелее.

Жена уставилась на него пустым взглядом.

— Какая разница, — сказала она. — Мы все равно ничего не докажем. Скажи спасибо, что она хоть что-то вернула.

Асиф кивнул. Но в ту минуту пообещал себе увезти семью из дома, как только найдет покупателя на квартиру.

Поиск покупателя занял полгода. Сначала квартиру хотел купить богатый мусульманский торговец, решивший переехать в «космополитичный район». Но правление жилищного кооператива единогласно отвергло его кандидатуру.

— Забудь, йар, — сказал Асифу председатель правления Дилип. — У нас теперь индуистский дом. Пусть живет с такими же, как он.

Правление отвергло еще трех покупателей, прежде чем намерения Дилипа не стали очевидны. Его брат хотел переехать в Мумбаи. И, разумеется, подыскивал квартиру рядом с родственниками. Не согласится ли Асиф снизить цену и продать квартиру его брату? Все будут в выигрыше.

— Я не буду в выигрыше, — возразил Асиф.