Словно по команде один из офицеров ее отряда передал ей два фоторобота.
— Кто они? — спросил я.
— Этих двух мужчин видели выходящими из соседней квартиры незадолго до взрыва, — ответила она.
Я внимательно изучил фотороботы.
— Вы знаете, кто это такие?
— О, сомнений нет, — ответила Эмануэла, — это Бернар Кисловски и Камель Паке. Они из Ордена брата Клауса.
Гражданин Франции, сын польского иммигранта и матери-француженки, Бернар Кисловски в детстве часто переезжал из одного французского города в другой. Это было связано с тем, что его отец Кристоф Кисловски страдал туберкулезом и наблюдался у врачей, проживавших в разных частях страны. Джульетт, мать Бернара, по образованию была инженером. К неудовольствию мужа-агностика, она предпочитала обучать своего единственного ребенка дома, так как хотела, чтобы Бернар получил строгое католическое образование.
В шестнадцать лет юный Бернар серьезно заболел. Однажды утром мать обнаружила, что ее сына бьет сильный озноб и он бормочет что-то бессвязное. Вечером Бернар неожиданно выкрикнул: «Не переживайте за меня, ведь я ношу на своем теле отметины нашего Господа», — после чего впал в кому. Когда Джульетт подбежала к нему, она обнаружила на его ладонях такие же раны, как и у Иисуса Христа — стигматы.
Бернар пролежал в коме несколько дней, и все это время на его руках оставались стигматы. Несмотря на возмущение мужа, Джульетт настояла на том, чтобы Бернара не отправляли в больницу. Он должен был исцелиться благодаря молитвам. Поэтому она день и ночь молилась у его постели. На седьмой день, когда Кристоф уже собирался забрать сына и отвезти его в больницу, не обращая внимания на возражения жены, на лбу у Бернара появились отметины, как от тернового венца. Не знаю, насколько эта история правдива, но к концу седьмого дня, уже ночью, Бенрар очнулся от комы и громко закричал.
Врачи не смогли объяснить его выздоровления. Но после этого Джульетт впала в религиозный фанатизм. Она переехала в отдельную спальню и стала еще больше времени уделять молитвам — каждый день она читала молитвы не менее четырех раз.
В том же году, к радости Джульетт, Бернар поступил в семинарию аббатства Беллебранш. Даже Кристоф поддержал Бернара, так как видел, что его сын стремится к религиозной жизни. В семинарии Бернар подружился с Камелем Паке. Камель родился в алжирских горах, неподалеку от франко-алжирского монастыря под названием аббатство Богоматери неустанной помощи, и осиротел после того, как банда экстремистов перерезала почти всех жителей деревни. Его оставили у ворот монастыря, а затем перевезли в аббатство Беллебранш. Там они с Бернаром и познакомились. Они были ровесниками и быстро стали друзьями. После пострижения они несколько лет работали на ферме, располагавшейся на землях аббатства, собирали урожаи голубики, ухаживали за деревьями авокадо и яблоневыми садами.
Бернар, как и большинство священников, обратил внимание на то, что среди католических священнослужителей стало появляться много Сумеречных. Однако в аббатстве они были изолированы от шумного Рима и всего остального мира. Но однажды, когда Бернар пытался починить дымоход на кухне, один из монахов сообщил ему, что он получил дозволение пообщаться по телефону со своей матерью, которая звонила ему по срочному делу.
Бернар почувствовал, что новость была не из приятных, — обычно монахам запрещалось общаться с людьми, находившимися за стенами аббатства. И действительно, когда Бернар взял трубку, он услышал рыдания и понял: его отец умер.
Настоятель позволил Бернару посетить похороны. Когда он приехал в дом матери в Алансоне, она встретила его и отвела в кафедральный собор, чтобы помолиться до того, как туда придут остальные родные и близкие.
Бернар молился перед алтарем святого Иосифа около часа, а затем услышал приглушенный говор. В церковь вошли четверо мужчин, которые о чем-то оживленно беседовали.
Бернар уловил странный сладковатый запах, который оказался даже сильнее запаха ладана и свечей.
Четверо мужчин замолчали, как только заметили у алтаря Бернара. Один из них — высокий и седовласый — подошел к Бернару. На нем был темный костюм и светлый свитер. Утомленный и скорбящий Бернар рассердился на незнакомцев за то, что те отвлекли его от молитвы. Он счел это бестактностью, особенно же его расстроило присутствие в их компании двух священников.
Бернар перестал молиться и поднял глаза.
Внешность того мужчины — его золотые глаза и сияющая кожа — потрясла его. Он излучал особую, чуть ли не осязаемую, энергию.
— Как поживаете? — спросил он. — Я — монсеньор Арно Лорен, и данный регион входит в мою епархию.
ebooksa