От нее пахло полевыми цветами и чем-то сладким. Так изумительно, что Хомино дыхание участилось. Схватив кружку, он стал жадно пить воду, успевая поглядывать на Веру горящими глазами.
Щеки бабы порозовели. Убрав со лба прядку волос, она смущенно потупила глаза.
– Вот спасибо тебе,– выпив до конца, поблагодарил парень и тайком стал разглядывать ее изящную длинную шею, тонкую прозрачную кожу и блестящие ключицы. Вера была так хороша, так мила! Ее красота была неяркой, неброской, скорее оглушительно-нежной, сбивающей с ног своею беспомощностью. Бурсак даже решил про себя, что краше Веры никогда никого не встречал.
Так и сидели они молча, пока Хома таращился на все более смущающуюся Веру, и она не отводила взгляда, не убежала прочь, хоть и сидела как на иголках.
Приняв пустую кружку маленькими ручками, баба собралась уходить, но Хома поспешил извиниться:
– Сам не знаю, что со мною…
– Вам лучше быть осторожнее с моими настойками,– Вера лукаво улыбнулась, и в ее глазах заплясали огоньки.– Вы, видать, паныч, не привыкши. Некоторые могут быть очень крепкими,– она захихикала.
Парень покраснел как помидор, оттого что Вера все знает.
Закинув голову, баба расхохоталась, потрясая мягкими локонами, выпавшими из косы. Ее смех был нежным и звонким, словно переливался ручеек.
– Ну что вы, паныч,– она склонилась и положила свою ладонь Хоме на руку. Его сердце едва не выпрыгнуло из груди.– Все хорошо, не смущайтесь. В следующий раз я обязательно оставлю вам горилки.
Растрогавшись, Хома хотел сказать, что не нужна ему эта проклятая горилка. А нужна только Вера. Чтобы она вот так сидела с ним и держала его за руку целую вечность, никуда не уходя. Любуясь бабой, Хома хотел сказать, что никогда не испытывал таких чувств, но вместо этого он только открывал и закрывал рот, не произнося ни звука.
Смущенная Вера тоже замерла, глядя на него своими глазищами. Ее дыхание участилось. Хома подумал, что, наверное, нужно без слов просто наклониться к ней, всего чуть-чуть, и поцеловать. Но он не мог. Страх и стыд сковали парня.
На лице Веры проскользнуло что-то вроде разочарования или обиды. Что-то очень женское. Закусив губу, она поправила складки на юбке и, шумно вздохнув, поднялась, попятившись к двери.
– Отдыхайте, паныч,– неловко улыбнулась она.– Я пойду. У меня работы много,– она скрылась в сенях.
Прогулявшись до центра хутора, Хома в этот раз не приметил ничего странного. Наоборот, козаки и местный люд были необычайно улыбчивы и веселы, что казалось невероятным после тревог предыдущего дня.
Хома был приятно удивлен тем, как изменилось настроение хуторян, и радостно глубоко вдохнул, расправив плечи и ослабив веревку на поясе зипуна.
Вежливо здороваясь, парень стал весело насвистывать и шагнул за ворота вслед за лохматым табунщиком, намереваясь пройтись вокруг хутора.
Чья-то тяжелая рука легла на его плечо. Хома сжался и удивленно оглянулся. Перед ним с грозным лицом стоял вооруженный до зубов Фитиль.
– Пан учитель, куда собрался? – ехидно спросил он.
– Я… прогуляться хотел,– робко пробормотал Хома, чувствуя кожей угрозу и неприязнь, исходящие от пожилого козака.
ebooksa