Живые и взрослые

Черноволосая девочка, пошатываясь, движется наперерез Фёдору. В окошке прицела Лёва видит только затылок и две тонких косички, торчащих в разные стороны, – точь-в-точь такие, как у Ники в первый день, когда она пришла в их класс. Трогательные, тонкие черные косички.

Стреляй, говорит ему ружье, это вовсе не Ника. У всех девочек такие косички. Стреляй!

Стреляй в то, что ты плохо бегаешь, в то, что ты пропустил Олимпиаду, в то, что девочки не любят рыжих очкариков, в то, что ты не спас Зиночку.

Девочка оборачивается, и Лёва видит: у нее пухлые губы, круглые щеки, чуть курносый нос – и даже родинка совсем такая же, как у Шуры. Палец замирает на спусковом крючке, он смотрит в мертвое Шурино лицо и видит: у девочки нет глаз, вместо них – пустые кровавые дыры. И струйки крови – словно слезы по бледным щекам.

Стреляй во все, что ты любишь, говорит ему ружье – и, нажав на курок, Лёва отворачивается, чтобы не видеть, как третьим глазом расцветает во лбу пулевое отверстие.

Еще три выстрела – и Фёдор, с дымящимися пистолетами в руках и с рюкзаком за плечами, снова вбегает в барак.

– Неплохо поработали, – говорит он, отдышавшись. – Ну, перезарядим пистолеты – и за дело.

Он роется в рюкзаке, и тут на его лице появляется изумление, потом радость. Мгновение – и в его руках оказывается матовый диск с несколькими кольцами.

– Чтоб меня! – говорит он.

– Это интердвижок, – поясняет Лёва. – Его используют для связи…

– Да знаю уж, – усмехается Фёдор. – А вы-то сами – умеете «тарелочку» крутить?

– Немножко умеем, – отвечает Марина.

– Вот и отлично, – кивает Фёдор. – Значит, так: вы, парни, берите пистолеты и стреляйте, не жалея патронов. Мне нужно, чтобы мы продержались хотя бы минут десять – и ни одна эта тварь сюда не вломилась. Понятно?

– А потом? – спрашивает Лёва.

– А потом – суп с котом, – отвечает Фёдор. – Суп с хвостом и ушами. Понял?

10

Они снова идут по лесу, друг за другом. Фёдор впереди, за ним – Гоша с рукой на перевязи, следом Ника, Лёва и Марина.

– Я так и не понял, как Фёдор это сделал, – говорит Лёва.

– Набрал какой-то никкод, – отвечает Марина, – что-то сказал по-мертвому, вот и все.

– Какой никкод? Наш? Гошиной мамы? Майка? Там же нет других!

– Нет, какой-то другой. Там же буквы есть, он буквами набирал, по памяти.