— Фитц! Лант! Персеверанс! Вы в безопасности. Как я рада, что вы целы. О, королева Малта, благодарю за то, что спасли их. Теперь я ваш вечный должник.
— Безусловно, — тихо ответила Малта. Неужели Янтарь забыла, что имеет дело с женщиной, рожденной среди бингтаунских торговцев, которая каждый договор могла вывернуть в торговую сделку или новое соглашение? — А я и большая часть Бингтауна — твои должники, — добавила королева. — Считаю, что этот долг может быть таким же взаимным, как и обещание.
В конце концов, что-то от Чейда в Ланте было. Он сохранил уверенность и ничем не выдал замешательства. Персеверанс же тяжело закашлялся и склонил голову. Я отчаянно хотел узнать, какую сказку Шут успел рассказать Малте. Я говорил, что мы — посланцы Шести Герцогств и спустились с гор. Противоречили ли мы друг другу, и если да, то как убедительно исправить это положение?
Король Рэйн выглядел озадаченным и даже не пытался скрыть растерянности. Малта бросила на него серьезный взгляд, давая понять, что сама справится с нами.
— Пожалуйста, садитесь за стол. Давайте поедим и подумаем, чем мы сможем помочь вам.
Рэйн усадил свою королеву и занял стул во главе стола. Мы расположились по одной его стороне. Подошел слуга, очень похожий на обычного человека, и проводил Искру с Персеверансом к отдельному столу. Искра шла так, будто ничто ее не беспокоило, а Пер несколько раз обернулся ко мне, даже когда я кивнул ему, разрешая выйти. Когда дверь закрылась, король Рэйн улыбнулся и воскликнул:
— Как же я голоден! Надеюсь, вы не против, если мы отбросим церемонии за едой?
Он посмотрел на Янтарь и улыбнулся:
— Даже спустя много лет нам странно сидеть здесь, как королю и королеве.
Взглянув на Ланта и меня, он добавил:
— После долгих лет власти Сатрапии, вымогавшей деньги у торговцев Бингтауна, мы так и не знаем, что думают остальные страны о нашей любви к монархии. Но для внешнего мира просто удобно видеть нас такими, вы же понимаете.
Я порылся в воспоминаниях. Что-то такое однажды упоминала Кетриккен. Так же, как она была обучена стать жертвенной для своего народа, а чужаки видели в ней простую горную принцессу, так и Рэйн с Малтой, известные всему миру как правящая чета, на самом деле были только главными представителями союза торговцев. Я вежливо кивнул. Лант улыбнулся. «Король» наполнял свою тарелку блюдами и передавал их своей «королеве». Когда блюда доходили до нас, мы откладывали себе немного и передавали дальше. Кушанья сменяли друг друга, и, хотя они оказались гораздо лучше, чем те, которыми нас кормили раньше, все-таки им было далеко до кухни Баккипа. Лант поднялся в моих глазах: склонившись к Янтарь, он описывал ей блюда и, получив согласие, заполнял ее тарелку.
Рэйн улыбнулся.
— Предлагаю сначала перекусить, а потом перейти к разговорам.
— Само собой, — ответила за всех нас Янтарь. — Торги и голод — не лучшие сотоварищи, мы все это знаем.
— Так вы пришли с предложением? — улыбнулся ей Рэйн. — А я думал, что принц Фитц Чивэл и его команда просто эмиссары Шести Герцогств.
— Эмиссары с предложением интересной сделки. Но не будем пока говорить об этом, давайте есть и пить, как старые и новые друзья, — Янтарь провела кончиками пальцев по столу, нащупала бокал и подняла золотое вино. — За встречу друзей! — предложила она, и все поддержали ее тост. Поставив бокал, она добавила: — Я так надеялась увидеть Фрона, пока я здесь. Ведь он здоров?
Малта перестала жевать. Янтарь невинно улыбалась, а я заметил, что ее укол пришелся в яблочко, но не понимал, с какой целью.
— Его здоровье еще слишком хрупкое, — помолчав, произнес Рэйн. — Может быть он выйдет к нам ненадолго после ужина, если захочет встретиться с гостями.
— Мне очень жаль, — мягко ответила Янтарь. — Последний раз я слышала что-то о нем очень давно. Помнится, тогда ему было лучше.