– Дорогой викарий, как это благородно с вашей стороны… Вы уже пили чай? И не будете? Хотите подушечку под спину? Вы так добры, что пришли ко мне при первой же возможности. Вы всегда готовы жертвовать собой ради других.
Я еще долго выслушивал нечто подобное, прежде чем мы перешли к сути, да и к ней мисс Уэзерби подходила с массой разглагольствований на разные темы.
– Вы должны понять, что я услышала это от очень надежного источника.
В Сент-Мэри-Мид «надежный источник» – это всегда кто-то из чужих слуг.
– А вы не могли бы сказать, от кого именно?
– Я дала слово, дорогой мистер Клемент. А я всегда считала, что данное слово священно. – Вид у нее был торжественный. – Давайте скажем так: одна птичка на хвосте принесла. Ведь это же ничем не грозит, верно?
Меня так и подмывало сказать, что все это полнейшая глупость. Потом я пожалел, что не сказал. Я бы с радостью посмотрел, какой эффект эти слова произведут на мисс Уэзерби.
– В общем, эта маленькая птичка рассказала мне, что видела некую даму, имени которой мы называть не будем…
– Еще одна птичка? – спросил я.
К моему огромному изумлению, мисс Уэзерби разразилась судорожным и визгливым смехом и даже игриво похлопала меня по руке.
– Ах, викарий, – сказала она, – вы такой проказник!
Придя в себя, женщина продолжила:
– Некую даму… и как вы думаете, куда эта дама шла? Она повернула на улицу, ведущую к вашему дому, но перед этим оглядела улицу, причем очень примечательным образом, как будто проверяла, видит ее кто-нибудь или нет.
– И эта самая птичка… – начал я.
– Направлялась с визитом к торговцу рыбой – в помещении над магазином.
Я знаю, куда ходят горничные в свой выходной. И знаю место, куда они ни за что не пойдут, если можно этого избежать, – на любое открытое пространство.
– И было это, – продолжила мисс Уэзерби, с таинственным видом наклоняясь вперед, – незадолго до шести часов.
– В какой день?
Мисс Уэзерби вскрикнула.
– В день убийства, естественно! Разве я не сказала?