— Как мило с вашей стороны припомнить мою работу.
— Я нередко о ней вспоминаю.
— Но вы, в отличие от Дэшвудов, не потеряли… То есть я надеюсь… — Внезапно она схватила меня за руку и стиснула ее. Эта самая рука, написавшая «Чувство и чувствительность», была крупнее моей, красивой формы, прохладной и, подобно лицу Джейн, странного бронзового оттенка. — Генри рассказал мне о том, что случилось. Что вы с братом дали ему денег и что они потеряны. Я надеюсь, что это была не… Я надеюсь, эта потеря не стала для вас слишком чувствительной. Мне невыносима мысль об этом — после всего, что уже произошло.
— Не терзайтесь.
Я сжала ее руку в ответ, и мы вошли в одну из комнат на первом этаже. Стены в ней были свежевыбеленные, пол — чуть покатый, но широкие половицы оттерли на совесть. Возле массивного круглого стола стояли два виндзорских кресла. Меня передернуло при мысли о том, как неловко будет сидеть здесь наедине с Лиамом.
— Нужно будет добыть еще кресел, — сказала я, — и тогда мы сможем пригласить вас на чай. Хотелось бы и сейчас вас угостить, но чайника здесь нет. Как и чаю. Вы покупаете его где-то в округе или в городе?
— Не меняйте тему. Я задала вам серьезный вопрос и хочу услышать правду. Даже если и страшусь ее.
— Потеря этих денег не пошатнула наше положение. — Интересно, назвал ли ей Генри цифру — тридцать тысяч фунтов были умопомрачительной суммой. — Прошу вас, не думайте об этом.
Она села, наклонилась вперед. От меня не ускользнула гримаса боли на ее лице.
— У вас болит спина?
— О, немного. Я все-таки уже довольно стара.
Я села и внимательно на нее посмотрела.
— Эта боль постоянна? Возникает только при определенных движениях?
Она проигнорировала мои вопросы.
— Могу я быть с вами откровенной? Я просто счастлива, что вы станете моей сестрой. Мы знали, что Генри в конце концов женится снова; холостяцкий образ жизни не для него, пусть он и вел его на протяжении нескольких лет, пока пытался покорить Элизу. Но я боялась, что… Я очень рада, что это будете вы. — Улыбнувшись, она заглянула мне в глаза, но вид у нее был серьезный, и во мне проснулся трепет стыда от собственной лжи.
— Он, должно быть, очень любил первую жену. Я не надеюсь, что смогу занять ее место в его сердце. Или в вашей семье. — Я помолчала. — Как вы думаете, мисс Остен, мистер Найт будет очень потрясен? — Интересно, он уже отправил письмо на Ямайку?
— Эдварду не следует считать, что жизни всех находятся в его распоряжении. — Она задумалась. — Довольно скоро мы станем сестрами. Как вы думаете, возможно ли уже… Может, начнем обращаться друг к другу по имени?
Она замолчала, будто и впрямь переживала, что я на это отвечу; я же постаралась изобразить радость, но не чрезмерную, — хотя мне в этот миг хотелось вскочить с кресла и расхохотаться, запрокинув голову. Это был настоящий триумф, куда более весомый, чем предложение руки и сердца.
— Джейн, — произнесла я, обкатывая ее имя на языке. Перегнись я через стол и поцелуй ее в губы, вышло было все равно не так интимно или дерзко. — Я почту это за честь.
Мы посидели в умиротворенной тишине, а затем она сказала:
ebooksa