Растерянность заставила гладкий лоб девушки сморщиться. В ореоле лампы под навесом леди казалась совсем юной. Какой была ее короткая жизнь, пока она не бросилась в омут бессмертия? Я никогда не задавалась этим вопросом до сих пор, но этой ночью, когда дождь выводил монотонную протяжную песню, а джунгли выдыхали душистые пары, дрожащее лицо графини Кентерберийской вызвало мое любопытство.
– Хотите ли вы выйти замуж за капитана Фебюса? – уже мягче повторила.
– Единственное, чего я хочу, – доставить удовольствие Стерлингу. – Девушка тут же спохватилась: – О, то есть лорду Рейндасту.
Вуаля! Все встало на свои места! Как я и предполагала с самого начала! Джуэл абсолютно предана этому манипулятору Стерлингу. Но почему? Я знала ответ.
– Вы любите его, верно?
Вампирша кивнула, опустив длинные светлые ресницы. Если бы я не знала, что она – существо бескровное, то подумала бы, что девушка покраснела. В этой покойнице еще столько жизни!
– Но он, он же вас нисколько не любит, в противном случае не согласился бы отдать вас замуж за другого, – не удержалась я от «пощечины».
Джуэл резко подняла глаза и заглянула в мои. Лазурные зрачки бессмертной волновались, как два озера, по поверхности которых гулял весенний бриз. Ее взгляд, в отличие от большинства кровопийц, еще не успел полностью схватиться льдом.
– Да нет же, он любит меня! – горячо возразила леди. – Без него я бы умерла!
– Вы хотите сказать, что умерли из-за него. Напомню, что именно лорд трансмутировал вас, сначала убив для этого.
– Убив, он даровал спасение, – прошептала прекрасная англичанка.
Пыл в ее голосе, и даже больше – страстность, озадачили меня.
– Стерлинг Рейндаст – шпион, готовый на любую низость.
– Нет, он вовсе не такой, каким вы его описываете, – оборвала меня Джуэл. – Вы его не знаете по-настоящему. И меня вы совсем не знаете.
– О вас я знаю больше, чем кажется. Ваш аристократизм – лишь ширма. На самом деле вы – девушка с улицы.
Дождь, стучавший по крыше навеса, воодушевился, напомнив барабанную дробь, под которую поднимают театральный занавес во время спектакля. Было ужасно неловко говорить о бедной юности Джуэл, зная секреты собственного титула. Но леди не знала, и в этом мое преимущество. Я с усилием напомнила себе, что передо мной не молодая, как я, девушка, а оживленный труп. Несмотря на свою недавнюю трансмутацию, Джуэл наверняка уже выпила с десяток пузырьков крови, выкачанных из простолюдинов, а может, даже попробовала свои новенькие острые клыки на их шеях.
– Да, правда, я родилась простолюдинкой, а не графиней. Я не отрицаю своего скромного происхождения, даже призналась в нем Бледному Фебюсу во время нашего свидания, он не был шокирован. В родной деревушке Девоншир твердили, что у меня прекрасный голос. Два года назад, грея мечту стать оперной певицей в королевском театре, я переехала в Лондон. Но когти большого города безжалостно разорвали деревенскую девчонку. Закончилось тем, что, оставшись без крыши, я вынуждена была выступать на улице, чтобы заработать на милостыню.
Судить о Джуэл как о глупой дурочке, когда она изъяснялась на вымученном, плохом французском, было легко; но сейчас, слушая о невзгодах девушки, рассказанных на выразительном английском, я была глубоко тронута. Не знаю, что меня взволновало больше – факт, что простолюдины Англии могли разъезжать по стране без необходимости соблюдать закон о невыезде, или лицо графини, заметно оживившееся, когда она говорила о своем недавнем смертном прошлом.
– Лорд Рейндаст нашел меня на тротуаре, на углу улицы. Была дождливая ночь, совсем как эта, – шептала вампирша, утонув в воспоминаниях. – Он протянул мне руку, никто до него так не делал.
Губы бессмертной дрогнули. Несмотря на соперничество, что разделяло нас, мне стало жаль девушку. Я прикоснулась к ее пальцам, прикрытым ажурным кружевом: они были ледяными.