Голод

– Кто там?

Поднявшись на ноги, он пригнулся, чтоб не задеть макушкой низкий потолок шатра.

Ответа не последовало. Только снег хрустнул под чьей-то ногой – раз, еще раз…

Коровья шкура дрогнула, приподнялась…

Тетушка Бетси завизжала, точно кто-то схватил ее, и Джейкоб спустил курок.

Озаренное вспышкой выстрела, лицо дядюшки показалось чужим, незнакомым, необычайно ужасным. В шатре заклубился едкий пороховой дым. Элиза, младшая сестренка Элиты, взвизгнула, маленькие заплакали.

Снаружи тоже кто-то вскрикнул – пронзительно, высоко, удивительно по-детски. Дядюшка Джейкоб остолбенел. Откинув в сторону коровью шкуру, Тамсен обнаружила за порогом Вирджинию Рид – подругу Элиты, хотя с тех пор, как их семьи расстались, они не виделись – лежащую в снегу, на спине. Рукав ее пальто из вареной шерсти потемнел от крови.

Подвинув тюфяк отца Элиты, чтобы освободить путь, Вирджинию втащили внутрь.

– Если умрет, мне с ее матерью в жизни не объясниться, – сказал Джейкоб, пока Тамсен снимала с Вирджинии пальто.

«Смешно, – подумалось Элите. – Неужто он вправду думает, будто мы еще когда-нибудь встретимся с остальными?»

Лагеря с тем же успехом мог разделять океан. А впрочем, Вирджиния же как-то отыскала дорогу – причем, похоже, без посторонней помощи…

– Кажется, пуля ее, слава богу, только слегка зацепила, – сообщила Тамсен. – Поправится. Лишь бы без заражения обошлось.

Но Джейкоб успокаиваться не спешил.

– Как ее сюда занесло? Одну, посреди ночи…

– Может быть, остальные там, впереди, попали в беду. Дай бог, чтоб эта беда за нею сюда не явилась, – сказала Бетси, встревоженно ломая руки.

Бледный как полотно Джейкоб никак не мог отдышаться. Оставив ружье на полу (если что, не дотянется), он рухнул на табурет и спрятал лицо в ладонях.

Элита подсела к Вирджинии, всем сердцем желая, чтоб та поскорее очнулась. Вирджинию она считала лучшей своей подругой на весь обоз, но познакомившись с Томасом – вот стыд-то какой! – совсем позабыла о ней и времени с ней проводила гораздо меньше, и даже не скучала по Вирджинии, думая только о нем.

Теперь Элите сделалось ясно: если Вирджиния умрет, доля вины в этом ляжет и на нее.

А еще ни Элита, ни остальные так и не узнают, зачем же она приходила.

Глава тридцать пятая