Голод

Элита прекрасно видела: в окружении кучи детей, когда рядом так мало взрослых, Бетси очень не по себе.

– Если Вирджиния дошла до нас самостоятельно, значит, путь не так уж тяжел, – рассудила Тамсен, смерив Вирджинию оценивающим взглядом.

Однако Вирджиния заявила, что шла почти целый день, едва не заблудилась, и вообще добралась до Олдеркрик только чудом.

– Не отсылайте меня назад, пожалуйста, – взмолилась она.

Дней через пять-шесть после ее появления, удивительно ясным, бесснежным утром, в час такой ранний, что костры еще не прогорели, на стоянке Доннеров появился Льюис Кезеберг.

– Как чувствовал, что она здесь, – сказал Кезеберг Джейкобу, Бетси и Тамсен, вышедшим наружу, навстречу студеному утру. В воздухе веяло влажным дымом костров. – Мамаша волнуется – страсть. Вот я и пришел назад ее отвести.

В то утро мистер Кезеберг держался куда учтивее обычного.

– Вам Маргарет Рид сходить за ней поручила? – уточнила Тамсен, и Элита вмиг поняла: нет, ее не проведешь.

– Я пришел, потому что я теперь главный, – чуть громче нужного отвечал Кезеберг. – Мужа при ней нет, вот приструнить девчонку, чтоб не болталась где ни попадя, и некому.

Этот удар Вирджиния снесла стойко, не моргнув глазом. Все понимали: Джеймс Рид, скорее всего, давным-давно замерз насмерть в безлюдных лесах.

– Идем, – продолжал Кезеберг. – Нам твоя помощь нужна. Коров резать почти закончили. Даже девчонки за дело взялись.

Закончили резать коров… Раз так, значит, там есть пища. Сколько у Бринов было коров? Не меньше дюжины, наверняка. Стоило представить себе столько мяса, в животе заныло от предвкушения. Ясное дело, разговор о коровах убедит Тамсен отпустить Вирджинию с Кезебергом. Здесь, на Олдеркрик, еды почти не осталось – последние крохи жесткого, старого вола подходят к концу. Лишние рты Доннерам совсем ни к чему.

Элита без раздумий поспешила к костру. Вязкая грязь звучно зачавкала под подошвами башмаков.

– Тамсен, я тоже пойду. Пойду, помогу Вирджинии.

Увидев ее, Тамсен искренне удивилась. Так выходило всегда: увидев Элиту, все удивлялись. О девчонках вроде нее другие люди сразу же забывали – один Томас словно бы только и ждал ее появления.

– Не мели вздор, – отрезала Тамсен. – Твое место – в кругу семьи.

Элита считала, что ее место рядом с Томасом, но признаться в этом Тамсен не могла. Вдобавок, Вирджиния убежала из лагеря не просто так, и пусть даже не рассказала Элите из-за чего, не станет она спокойно смотреть, как Кезеберг уводит подругу, совсем одну, назад, навстречу опасности, от которой та стремилась спастись.

– Вирджинии нужно помочь с возвращением, – напомнила Элита. – Ты же сама говорила: она слаба после потери крови. Со мной ей будет легче.

О заразной болезни, по словам Вирджинии, поразившей обоз, она не обмолвилась ни словом. Ничего. Она осторожно. Боязно, конечно, однако желание увидеться с Томасом пересилило страх. К тому же никакая зараза на свете не может быть страшнее тварей, следящих за их стоянкой вот уж которую ночь.

– Не волнуйся, позволь мне пойти. Я уже давно не ребенок и могу о себе позаботиться. Поверь мне. Пожалуйста.