«Ужин»… так она говорила всегда, хотя ели они всего-то раз в день.
Желудок протестующе и в то же время жадно, нетерпеливо заныл. Мало-помалу разрушающиеся, расшатавшиеся от долгого недоедания зубы заломило от холода.
– Много еще осталось? На сколько дней хватит?
Мэри покачала головой.
– Сейчас об этом не думай. Как-нибудь да продержимся.
Небо темнело с каждой минутой, а сырые дрова никак не желали гореть. За кремень с кресалом, в свою очередь, взялся Эдди, за ним Стэнтон, а за Стэнтоном Джей. Отступив назад, Стэнтон взглянул на уходящее за горы солнце. Дневной свет ускользал, таял; усталость обернулась первобытным, глубинным страхом.
– Возьми топор, – велел он Джею. – Свали дерево. Ветвей наруби. Хоть что-нибудь, только скорей.
Сам Стэнтон едва ли не бегом, невзирая на вязкий глубокий снег, устремился к лесу. Еще час назад он полагал, что больше не сможет сделать ни шагу, но страх подстегивал, гнал вперед: без огня все они обречены замерзнуть во сне. Вдобавок огонь, кажется, отпугивал от стоянок волков – или кто там еще шел следом за партией.
Над снежной пустыней звонким эхом разнесся первый удар топора. Нет, не успеть, не успеть… пусть даже Джей свалит дерево – его еще на поленья нужно вовремя расколоть. С этими мыслями Стэнтон нырнул в густую тень под купой унылых, сгорбленных сосен, под низкие ветви, принялся ощупью искать те, что посуше, но под руку попадались только тонкие прутья да хвоя, а этого надолго не хватит. Бескрайние сугробы, бесконечный подъем, голод, тщетность всех их стараний – все это сводило с ума. В отчаянии он устремился дальше, и вскоре стоянка скрылась из виду.
И вот наконец под огромной сосной ему удалось отыскать кучу сушняка, укрытого от непогоды ее густой кроной. Обрадованный, Стэнтон собрал, сколько смог унести. Охапки хвороста хватит на час, а то и больше, а за это время Джей наверняка успеет наколоть хоть немного дров.
Стоило ему повернуть к лагерю, сбоку что-то мелькнуло – быстро, точно волк, бегущий среди деревьев.
Однако то были вовсе не волки.
В зарослях столь же быстро промелькнула еще одна тень, еще одна темная тварь.
Бросив в снег хворост, Стэнтон перехватил поудобнее увесистый сосновый сук и заработал кресалом.
«Проклятие, гори же, гори»…
Но искры сыпались в снег, а сук не занимался. Замерзшие, онемевшие до бесчувствия пальцы почти не слушались, огниво выпало из рук, и Стэнтон едва успел подхватить его.
Шаги позади он услышал за считаные секунды до того, как подкравшаяся со спины тварь успела впиться клыками в его шею.
Обернувшись, Стэнтон наугад махнул суком, точно дубиной. Сук громко треснул, удар угодил в цель, и зловещее, до жути уродливое создание, наполовину человек, наполовину зверь, отлетело прочь, за деревья.
Демон какой-то… чудовище…
Других слов в голову не пришло.